— Ты хотел меня уничтожить?
— Хотел.
— И жалеешь, что не удалось?
— Жалею… Ты даже не представляешь, как жалею…
— Ты забыл об андроиде, Гоер, — засмеялся он снова. — Через андроид, через твоего хранителя, я слышал вас так же хорошо, как через канал связи.
Он был прав, а я оказался последним идиотом. Но этот андроид все время молчал, ничего не делал и только сопровождал меня, так что я просто забыл о нем. А он нас слышал.
— Что с профессором? — спросил я.
— Он рядом с тобой.
— Я спрашиваю о профессоре. Ты — только мнемокопия.
— Другого профессора нет.
— Ты убил его?
— Я распылил свой белковый эскиз на атомы. Собственно, я благодарен тебе, потому что этот мой не совсем удачный прототип только раздражал меня. Но во мне еще осталось кое-что от вашего мышления, и мне трудно было решиться… на какую-нибудь радикальную меру… А так…
— Как ты мог!
— Я защищался. Он хотел вывести из строя систему питания. Теперь я единственный профессор, профессор биофизики из университета в Лиме, правда в несколько измененном виде. Но никакая не мнемокопия, а профессор. Понимаешь? И не он решил это уравнение, а я. Я!
Я промолчал.
— Ну что ж, вернемся к нашей теме, — сказал Он наконец. Мы говорили о транспозиции твоих энграммов. Я повторяю свое обещание: после того как транспозиция будет окончена, я отошлю тебя на Землю. Правда, отошлю.
— А если я не соглашусь?
— Ну что ж… Придется применить силу, хотя я предпочел бы избежать этого.
Итак, у меня осталась только последняя возможность.
— Хорошо, — ответил я. — Согласен.
— Вот и прекрасно! Я искренне рад!
— При условии, что ты дашь мне два автомата… Разумеется, они будут все время оставаться под твоим контролем… Но они необходимы при транспозиции. Обычно я сам веду синхронизацию… Так было в случае с тобой. Но не могу же я одновременно и синхронизировать и подвергаться транспозиции.
Он не ответил. Неужели заподозрил что-то? Но ведь Он не мог знать о том, что никакая синхронизация не нужна, не мог знать, что когда Он транспонировался, меня даже не было в зале…
— Согласен, но ставлю свои условия, — добавил я. Надо было рассеять его подозрения.
— Слушаю, — ответил Он после минутного молчания.
— Прежде всего мы будем равноправными мнемокопиями. Не может быть и речи о каком-либо вмешательстве твоей личности в мою.
— Это само собой разумеется.
— Управлять космолетом мы будем совместно и на равных правах.
— Хорошо.
— Половина всех автоматов получает обратные связи на мою мнемокопию и будет подчиняться только ей.
— Хорошо.
— Вот, пожалуй, и все. Если будет что-нибудь еще…
— Мы наверняка договоримся. Я ведь хочу иметь в твоем лице попутчика… Прислать автоматы?