— Пришли их в главный зал и приготовь стол. Я сейчас приду туда…
Я пошел в главный зал, куда вскоре явились автоматы, и начал обучать, закрепляя в их памяти ход транспозиции. Они будут делать то же, что и другие автоматы, пока не придет время… Тогда они замкнут контуры возникающей мнемокопии, мои знания космогонии наложатся на воспоминания детства… Возникнет хаос токов, скачки напряжений. Но эти токи не останутся внутри стальных шкафов, тех, что должны были бы стать оболочкой моей мнемокопии. Они поплывут обратно по толстым черным проводам и натолкнутся на белковые контуры моего мозга, которые не выдержат таких перегрузок и неизбежно изменят свою структуру. Степень сложности нервной сети упадет… и я перестану существовать.
А ты, мнемокопия, думаешь, что одержала победу, что, если пересадка сразу не удастся, ты сможешь ее повторять… повторять до тех пор, пока наконец Эксперимент не увенчается успехом?.. Ошибаешься, мнемокопия, я не упущу этой последней возможности, возможности умереть… Потом ты полетишь к Антаресу, но без меня.
— Ты уже готов? — спросил Он.
— Да, — кажется, я сказал это спокойно, как человек, собирающийся вздремнуть.
Андроид коснулся моего плеча. Я понял и пошел к столу. Автомат поднял меня и положил на белую плиту. Итак, это конец, действительно конец. Я больше не увижу Альтреи, единственного города, который любил. Уже никогда вечером из окон моего кабинета на тридцать третьем этаже не увижу белых огней ракет, взмывающих вверх на фоне черного ночного неба. Почему же они не начинают? Чего Он ждет?
— Почему ты не начинаешь?
— Отвечай!
— Ты… ты выиграл, Гоер… Я… — Он запнулся, и огни его контрольных лампочек задрожали.
— Что случилось? — Я соскочил со стола и подбежал к зеленым экранам центрального пульта. Кривые на экранах Его сети кишели белыми искрами замыканий.
— И… теперь… я… — Он не окончил. Лампы в главном зале начали медленно хаотично пульсировать.
— О чем ты говоришь, мнемокопия?
— Ты выиграл… Я… я… кажется, умираю…
— Но…
— …умираю… и….. боюсь… это замыкание… замыкание… Скорее бы уж дошел.
— Что должно дойти?
— …гелий… жидкий гелий…
— Откуда? Из системы охлаждения реактора?
— Да… метателем… разбил… случайно… я хотел… чтобы… на… атомы… потому что… я… только…
Вдруг левый экран погас, покрылся серым налетом.
— Ох… довольно!.. — раздался приглушенный хрип. — Не могу… скорее бы… скорее бы… реактор…
— Реактор! Ну, конечно же, реактор!
— Немедленно блокируй его, слышишь? Я хочу жить! Хочу жить!
Подбежав к пультам, я начал колотить по ним кулаками. Он не отвечал. Может быть. Он уже не слышал, а может быть, просто не обращал на меня внимания. Тысячи тонн жидкого гелия медленно заливали агрегаты его мозга. Я кинулся к шлюзам. Бежал по залам и коридорам. В третьем зале у навигационных систем одна за другой гасли красные контрольные лампочки. В коридоре повеяло холодом.