Илья все это спокойно выслушал, раскурил сигару – и вдруг замер. Очнувшись, выдернул из внутреннего кармана билеты, включил свет.
На билетах значился театральный центр на Дубровке и спектакль – «Норд-Ост»...
Он потянул ворот, но галстук не давал ослабить его, нечаянно оторвал бабочку, зачем-то аккуратно спрятал ее в визитный карман...
– Мы опоздали...
Не поверил, еще раз взглянул на билеты... и обхватил голову, взъерошив хорошо уложенные, но редкие волосы.
Ему стало дурно. Сигара упала куда-то между сидений. Илья принялся шарить по полу, боясь, что загорится ковровое покрытие, и тут его стошнило.
Входя в свой двор, Надежда еще издали увидела знакомую белую машину, выруливавшую прочь.
Она крикнула, замахала рукой, потом выхватила мобильник, стала звонить – трубку не брали...
– Культурной программы на сегодня не будет... – произнесла она и открыла скрипучую дверь подъезда.
Ленивый кот, ожидавший на крыльце, замешкался, не успел проскочить за ней следом и зацарапался в захлопнувшуюся дверь...
Надежда вошла в свою квартиру и присела у зеркала. Медленно стащила грязные сапоги, скинула плащ и ссутулилась – будто спрятаться хотела от страшной, небывалой усталости. В доме стояла полная тишина, до звона в ушах...
Набрала заветный номер. Выключен. Или вне зоны...
Сгорбившись, как под непосильной ношей, побрела она на кухню, привычно поставила чайник на газ.
Ей уже ничего не хотелось...
Ходики на кухне показывали 19.58.
– Вот и все... – вслух сказала она.
Оглушающий трезвон квартирного телефона разбил тишину, ударил по вискам. Она подождала, нехотя подняла трубку.
– Да...
– Надежда Игоревна?
– Да...
– Приказ по редакции. Вам следует немедленно прибыть на рабочее место в связи с особой обстановкой.
– А что случилось?
– Включите телевизор! – В трубке послышались короткие гудки.
Надежда опустила увесистую трубку на рычаг.
– Никуда не поеду!
Единственное, на что она способна сейчас, – забраться под душ. Надя долго стояла под водяным потоком, подставляя лицо и голову под упругие быстрые хлыстики струек, настойчиво возвращавшие ее к жизни, пока не озябла. Отжав, узлом скрутила волосы, растерлась, завернулась в полотенце.
Немного полегчало...
Потом ушла в комнату, сделала несколько разминочных упражнений, включила музыку, что-то энергичное испанское, попробовала танцевать – не танцуется. Поставила другой диск, но вальс и вовсе не получался – не устраивал воображаемый партнер.
Сквозь громкую музыку она не сразу услышала звонок в передней. Чуть убавила звук, подождала, скинув полотенце, надела халат, на цыпочках, осторожно, подобралась к двери, заглянула в волчок – там маячило что-то мутное, расплывчатое – на площадке не было света...