– О, успокойтесь, пожалуйста, успокойтесь, господин мой, – умоляла донья Мерседес. – Взгляните, сколько народа вокруг нас.
– Пусть все подойдут! Пусть приблизятся! Ведь люди сбежались мне на помощь! Сюда, все сюда! – звал дон Руис. – Внемлите мне, пусть каждый услышит то, что произнесут мои уста: я обесчещен, ибо получил пощечину. Так вот вы, мужчины, смотрите на меня и бойтесь иметь сыновей. А вы, женщины, смотрите на меня и бойтесь производить на свет детей, которые в награду за многолетние заботы, жертвы и страдания будут давать пощечины вашим мужьям, значит, своим отцам! Я просил о правосудии у всевышнего, теперь я требую правосудия от вас, но если вы не согласны, я буду требовать его у короля.
Толпа молчала, пораженная его несказанным отчаянием, и он воскликнул:
– Ах, вы тоже, вы тоже отказываете мне в правосудии!..
Ну, что же! Я взываю к королю дону Карлосу! Король дон Карлос, король дон Карлос, правосудия! Правосудия!
– Кто призывает короля дона Карлоса? – раздался чей-то голос. – Кто требует правосудия? Король здесь!
Толпа тут же расступилась, и все увидели молодого человека в простом одеянии – прищуренные глаза, бледное лицо были в тени, отбрасываемой широкими полями войлочной шляпы, а темный плащ скрывал его фигуру. Вслед за ним шел верховный судья в такой же простой одежде.
– Король! – кричала толпа.
– Король! – прошептала, побледнев, донья Мерседес.
– Король! – повторил дон Руис с торжеством.
Образовался большой круг, в центре которого остались король и дон Иниго, дон Руис и донья Мерседес рука об руку с доньей Флорой.
– Кто ищет правосудия? – спросил король.
– Я, государь, – отвечал дон Руис.
Король взглянул на него.
– А, да это ты? Вчера ты просил о помиловании, сегодня просишь о правосудии! Что же, ты всегда о чем-нибудь просишь?
– Да, государь… И на этот раз я не отступлюсь, ваше величество, до тех пор, пока вы не дадите мне согласия.
– Ты без труда его добьешься, если то, о чем ты просишь, справедливо, – отвечал король.
– Ваше величество, сейчас вы сами рассудите, – произнес дон Руис.
Дон Иниго сделал знак, приказывая толпе отступить, чтобы слова просителя услышал только король.
– Нет, нет, – произнес дон Руис, – пусть все слышат, что я скажу вам, пусть, когда я кончу, каждый подтвердит, что я сказал правду.
– Хорошо, слушайте все, – согласился король.
– Ваше величество! Правда ли, что вы запретили поединки в вашем государстве?
– Правда, и еще нынче утром я повелел дону Иниго наказывать дуэлянтов без промедления и жалости.
– Так вот, ваше величество, только что здесь, на площади, под окнами моего дома, вели поединок два молодых человека и их окружали зрители.