У входной двери позвонилш: три коротких звонка, потом один длинный и опять три коротких.
– Это Элспет,- сказал я.
Я хотел встать, но Элис удержала меня.
– Брось свои мещанские привычки,- сказала она, и я теснее прижал ее к себе.
В дверь просунулась голова Элспет. Эта ее лукавая улыбка, вероятно, была ей больше к лицу в те времена, когда она еще выступала в «Девчонке-плутовке».
Элспет вошла, вернее впорхнула в комнату, юбка ее развевалась. Повеяло пряным запахом духов «Нана».
– Здравствуйте, голубки! – сказала она своим грудым, чуть хрипловатым голосом.- Надеюсь, я вас не спугнула. Я стараюсь быть тактичной, но у меня нет больше сил бродить по улицам. Слишком холодно.
– Я приготовлю тебе чаю,- сказала Элис и ушла в ухню.
Элспет бросилась в кресло.
– Ну и ну, вот так репетиция! Ставить пьесу – это значит просто учить их всех, как надо играть. Поверьте, детки, они не в состоянии уразуметь самых простых вещей. Ей-богу, я не понимаю, с чего это меня понесло на сцену.- Она порхнула к пианино и тотчас запела: «Дочь свою вы подальше держите от сцееены».- Ее хрипловатый голос все еще был силен, а дикция – просто отличная.
Затем она повернулась на вращающемся стуле ко мне лицом и развела руками.
– Конечно, это только шансонетка,- сказала она.- И нет в ней настоящей изюминки…
– Если ты хочешь дать нам концерт, советую сначала подкрепиться,- крикнула Элис из кухни.
– Ты прелесть, душечка! – отозвалась Элспет. Она понизила голос: – Вам очень повезло, Джо. Элис – ангел, настоящий ангел. У нее золотое сердце.- Черные бусинки ее глаз впивались в меня пытливым взглядом. Они казались поразительно молодыми на этом дряблом, ярко накрашенном лице. Элспет сидела, слегка расставив ноги, юбка задралась у нее выше колен. Я отвел глаза – мне стало неприятно. Ноги у нее тоже были молодые не по летам. Если смотреть на нее от пояса и ниже, это выглядело совсем непристойно. Любая юбка на Элспет всегда казалась либо слишком короткой, либо слишком узкой.
Она оправила юбку, прикрыв колени.
– Всегда забываю,- сказала она и улыбнулась мне, слегка склонив голову набок.- В былое время, если бы я позволила вам увидеть так много, вы бы недолго усиделн в этом кресле.
– Само собой разумеется.
Она послала мне воздушный поцелуй.
– Я не могу винить Элис. Вы из тех мужчин, какие мне нравятся,- высокий, мускулистый. Слишком уж много одуванчиков развелось в наши дни. Когда-то я знала немало высоких, сильных мужчин. Все они уже лежат в могиле, а вот такая тощая коротышка, как я, еще жива…- Ее конфетное личико со вздернутым носиком и пикантным подбородком, в ореоле рыжеватых крашеных кудряшек, было грустно, как мордочка больной обезьянки.- Право, кажется, чем мужчина крупнее, сильнее, тем больше в нем пищи для болезней. Как сейчас помню тот вечер, когда умер Лэрд. «Мне нечем дышать»,- сказал он и разорвал ворот рубашки. А потом упал, просто упал ничком. Господи, пол в уборной так и заходил ходуном! Мы подняли его, а он уже был мертв. Всего тридцать пять лет – вся жизнь была у него еще впереди. Поневоле задумаешься, не правда ли? – Она закурила турецкую сигарету. От сладковатого, похожего на ладан дыма на меня повеяло старинной богемой, кулисами Друри Лейна.- Он был словно создан для меня,- продолжала Элспет.- Я должна была бы уйти к нему.