– Вы довольны? – спросил Иван Иванович, опускаясь на корточки.
– Ваш костюм испорчен, – прохрипел Кречинский. – Соус и красное вино…
– Зачем вы привели девушку? Неужели нельзя было обойтись без этого?
– Зато вы увидели всё: чего стоит ваша любовь, чего стоит ваша верность… Главное – правильные слова, умение их придумать и сказать. И потом, неужели вы думаете, что победили? Вы смешны, господин Рязанов. И не забывайте про дамоклов меч.
– Не забуду. Ты, братец, – обратился Иван Иванович к Брюханову, – молодец, все правильно сделал. Вот тебе рубль. Хотя нет, постой… держи еще. Выпей за мое здоровье, коли уж спас меня.
– Премного благодарю, ваше высокоблагородие! – прогудел Брюханов, не отпуская плененного Кречинского.
– А за этим господином следи! Свяжите его еще покрепче, пожалуй.
– Куда уж крепче, ваше высокоблагородие. – Брюханов посмотрел на скрученные за спиной руки Кречинского.
– В железо его. Скажешь Свиньину, я приказал. Понял?!
– Понял, ваше высокоблагородие, – промямлил Брюханов.
В ушах стоял невообразимый гул, и Иван Иванович забеспокоился, что может потерять сознание. Он сел на стул, торопливо придвинутый вторым полицейским в чесуче, и попросил подать рюмку водки. Водку тотчас же принесли, как раз появился и доктор. Седенький и благообразный, он на мгновение задержался подле Аглаи, так же быстро взглянул на полковника и развел руками:
– Могу только констатировать смерть. Как жаль, такое милое дитя… Вижу, вы пьете водку? Пожалуй, я тоже выпью…
Доктор, не чинясь, опрокинул напиток в рот, промокнул коротенькие усы салфеткою и заметил:
– Ужас, милостивый государь! Ужас! Юная чистая девушка, и – вот-с… Во цвете лет! Что им нужно, хотел бы я знать? Почему не вышивание они в руки берут, не котеночку бантик навязывают, а хватаются за револьвер? М-да…
Тела убитых вынесли, увели скрученного Кречинского, ушел рассерженный Макаров, а Иван Иванович продолжал сидеть, глядя перед собою. Подошел Свиньин, сказал робко:
– Может быть, поедем ко мне? В отсутствие полковника Горбатова я собираюсь произвести допрос господина Кречинского…
– Господина Кречинского необходимо доставить в столицу, – сказал Иван Иванович, подымаясь. – Как можно скорее! Обеспечьте мне экипаж и охрану до станции, и на ближайшем же поезде я уеду вместе с Кречинским.
– Тоже верно, – согласился с видимым облегчением полицмейстер. – Но давайте хотя бы до утра обождем, дело-то к ночи…
– Я должен уехать немедля! – жестко сказал Иван Иванович.
Полицмейстер кивнул:
– Тогда я распоряжусь…
– Буду вам весьма благодарен, Федор Ермиевич. И пошлите кого-нибудь за моими вещами к Миклашевским… Хотя нет, я съезжу сам. Попрощаюсь.