– Вы становитесь еще красивее, когда смеетесь.
У нее вдруг пропал аппетит. В глубине его глаз Дебора видела отражение пламени свечей и собственного лица. Горошек под соусом никак не мог соперничать с вожделением.
Тони отложил вилку в сторону.
– С того самого момента, как впервые увидел вас, я ощущаю к вам влечение, какого не испытывал еще ни к кому. И никогда.
О господи… Дебора с трудом проглотила комок в горле. Во рту у нее внезапно пересохло.
– И вы ощутили то же самое, – продолжал он. – Я знаю, не спорьте.
Она не стала отрицать.
– Я хочу поцеловать вас, – сказал Тони.
Здравый смысл взбунтовался, говоря, что предложение было слишком неожиданным, но тело ее не хотело ничего слушать.
– Прошу прощения?
– Вы прекрасно расслышали меня, – негромко продолжал он. – Более того, вы хотите, чтобы я поцеловал вас. Вы хотите этого с того мгновения, как мы встретились.
Дебора молчала, не зная, что ответить и надо ли вообще отвечать. Наверное, ей следовало бы возмутиться и дать ему отповедь. Но вместо этого она страстно хотела ощутить прикосновение его губ к своим.
– Миссис Персиваль, как вас зовут?
– Дебора.
– Де-бо-ра. – Он произнес ее имя по слогам, наслаждаясь его звучанием. – Это библейское имя.
Она смогла лишь молча кивнуть в ответ.
Очевидно, слова были не нужны. Тони отодвинул свой стул и встал. Она смотрела на него широко раскрытыми глазами, а он обогнул стол и, подойдя к ней, протянул руку.
– Я не уверена, что мы поступаем правильно, – прошептала она сущую правду.
– Вы правы, – согласился он. И с самым серьезным выражением добавил: – Но, кажется, мы ничего не можем с собой поделать.
Она глядела на его протянутую руку, и понимала, что он прав. Ей хотелось, чтобы он обладал ею. Ей хотелось, чтобы он отнес ее в комнату наверху и показал то, что, как она подозревала, до сих пор ускользало от нее в супружестве.
Однако она была настоящей леди. А леди не вешаются на шею джентльменам, тем более незнакомым.
– Мы даже не закончили трапезу, – слабо запротестовала она.
– Я прошу у вас всего лишь поцелуй, – сказал он. – Один поцелуй.
Один поцелуй. Что в этом ужасного? Особенно здесь, где ее никто не знает? Особенно если ей самой этого очень хочется?
Дебора вложила свою ладошку в его руку. Двигаясь словно во сне, она поднялась. Они стояли в нескольких дюймах друг от друга, и от запаха сандалового дерева у нее кружилась голова, а сердце сжимала сладкая истома.
Не отрывая глаз от узла его галстука, она пролепетала:
– То, что мы делаем, дурно.
– Я всего лишь хочу поцеловать вас, – отозвался Тони. – Один маленький поцелуй. – И прежде чем она успела возразить, он прижался к ее губам прямо здесь, в столовой.