Степь (Уйда) - страница 9

Должно быть, уже три часа. Она не знала точно, но так ей казалось. Значит, прошло десять часов с тех пор, как она ушла из дому. Её охватило чувство беспомощности и одиночества.

Пальма очень устала. Она свалилась на землю, как охромевший ягнёнок, и уснула в вереске, слишком измученная, чтобы испытывать страх или беспокойство. Она спала крепким, безмятежным сном. Переплетённые стебельки растений заслоняли её от солнца. Свои тяжёлые, грубые башмаки и пёстрый передник она сняла. Холщовое домотканое платье светлой точкой выделялось в тени, отбрасываемой цветущим вереском. Оно привлекло к себе зоркий взгляд верхового карабинера, с трудом пробиравшегося сквозь заросли. Он и двое других отправились из казарм в Касинале на поиски Лелио Долабеллы.

Стражник подъехал к тому месту, где спала Пальма, прижавшись щекой к песку, выставив босые ноги на солнце. Он увидел флягу с вином и подумал: «Девочку послали отнести еду и передать какое-нибудь известие».

Стражник сошёл с лошади и остановился возле Пальмы.

Он был уроженец Галлараты и узнал дочку беглеца. Он потряс её за плечо:

- А ну-ка, пташечка, вставай!

Внезапно разбуженная после крепкого, благодатного сна.

Пальма не сразу поняла, где она и кто с ней разговаривает.

Солнце слепило глаза, в ушах у неё гудело. Солдат не оченьто ласково поставил её на ноги.

- Ты дочка преступника Долабеллы, - сказал он и грубо встряхнул её. - Ты идёшь к нему.

Теперь она поняла всё. Как только она пришла в себя, она вспомнила, что ничего не должна говорить.

- Что ты молчишь? - рассердившись, сказал стражник и стукнул кулаком по рукоятке своей сабли.

Девочка молчала.

Солдат поднёс руки ко рту и окликнул своих товарищей.

Неподалёку над вереском виднелись их мундиры и головы лошадей. Они прискакали, продираясь сквозь чащу кустарника.

- Полюбуйтесь, - сказал он им, - это дочка Долабеллы. Уж она-то знает, где он прячется, да только эта маленькая мумия не желает говорить. - Он снова встряхнул девочку.

- Где твой папа, малышка? - спросил один из подъехавших солдат. - Ты скажи только, где он, и мы отпустим тебя.

Мы ведь знаем, что он в Бругьере. Что толку упрямиться?

Она и виду не подала, что слышит, словно была каменная или деревянная.

- Я бы с тобой быстро разделался, негодяйка ты этакая! - сказал первый стражник.

Он поднял флягу, понюхал, прихлебнул, отпил порядочный глоток, потом передал её товарищам.

Солнце немилосердно палило. Лошади, которым досаждали мухи, били копытами, храпели, мотали головами. Люди, уже несколько часов рыскавшие по степи, вовсе не были расположены терять время на маленькую бунтовщицу, немую, как статуя.