Увидев в своей руке банкноту, Спиридонов произнес без выражения, как автомат:
— Попытка подкупа при исполнении… Гражданин, прошу пересесть на пассажирское сиденье…
— Да ты что, сержант?!
— Прошу пересесть.
Дальше всё пошло по совсем дурацкому сценарию. Припомнить, как развивались события, Дронов потом не мог, как ни старался. Опомнился он только вечером, обнаружив себя в «обезьяннике». У его ног прямо на полу храпел невзрачный помятый тип, в спёртом воздухе густо воняло хлоркой и перегаром. В памяти мелькали лица, погоны, протоколы — пальцы, черные от краски, мелко дрожали.
«Там же Дашка ждёт…», — вяло подумал он и лёг на нары.
* * *
— Эй, как там вас, Дронов, проснитесь! — разбудил его громкий голос.
Загремела отодвигаемая решётка. Щурясь от яркого света, Дронов хмуро посмотрел на стоящего на пороге камеры милиционера.
— Лейтенант Серёгин, — представился он. — Приношу извинения за неудобства, наши сотрудники погорячились. Вот ваши документы, ключи, деньги. Вы свободны.
Сил качать права не оставалось, Андрей молча взял бумажник и ключи и пошел к выходу. Лейтенант извиняющимся голосом проговорил ему в спину:
— Наш Спиридонов простыл, температура у него, да устал зверски накануне. Как он там оказался, не понимаю. Извините…
Проверив бумажник, Дронов убедился, что главный вещдок, злосчастный стольник, так и не вернулся на место. Солнце уже зашло, а ночь всё не наступала. Спросив у запоздалого прохожего дорогу, Андрей тронулся было в указанном направлении, но, вспомнив, достал телефон и вызвал Дашу.
«…Абонент временно недоступен».
Освещение на улицах городка было. Просто очень редкое: одна лампочка на улицу, максимум. Но плутал Дронов недолго, да и городок-то невелик.
От усталости чувствуя себя деревянным, он подошёл к подъезду, потянул скрипучую дверь.
— Андрей Иваныч, не спешите, — раздался за спиной тихий уверенный голос.
Андрей обернулся. Фигура человека, слабо различимая на фоне кустов, медленно двинулась в его сторону.
Проклиная всё на свете, Дронов спросил сухо:
— Кто вы? Мы знакомы?
— И да, и нет, — в голосе мужчины послышалась усмешка.
Он вышел на сравнительно хорошо освещенную дорожку и оказался пожилым мужчиной лет пятидесяти. Строгий чёрный костюм, трость и шляпа никак не соответствовали месту и времени.
— Я… Как бы это сказать точнее… Я — чёрт. Дьявол, прямо скажем, — внятно произнёс собеседник и улыбнулся, чуть склонив голову.
Дронов отпустил дверную ручку, сделал несколько шагов и почти рухнул на скамейку. «Только психов среди ночи мне не хватало», — очень неуверенно подумал он. Спросил, не скрывая сарказма: