– Что ж, Анастасия Павловна, на этот раз вы не ошиблись, – сообщил Бокр, позвонивший Насте рано утром. – Удунян действительно был последним, кого в своей бренной жизни видел Станислав Беркович. Вам эта информация что-то дает?
– Скорее еще больше запутывает. Приятно, конечно, сознавать, что я не разучилась угадывать, но ясности пока что не прибавляется. Судя по всему, наши подопечные до сих пор не сделали ничего такого, что позволило бы судить об их криминальном бизнесе.
– Ничего, – подтвердил Бокр. – Мы смотрим за ними очень внимательно, но не зафиксировали ни одного подозрительного контакта или поступка. Варятся в собственном соку. Резников один раз летал за товаром в Стамбул, мой человек поехал за ним следом, туда и обратно в одном с ним самолете. Ничего интересного не увидел, хотя, конечно, в такой ситуации ни в чем нельзя быть уверенным. Может, Резников и встречался в Стамбуле с кем-то, но сделал это незаметно для окружающих. Или вообще не встречался ни с кем, а только переговорил по телефону из гостиничного номера, но это мы проконтролировать не смогли, вы уж извините.
– Господи, Бокр, – ахнула Настя, – сколько же у вас денег, что вы можете послать своего человека за границу?
– Нескромно, Анастасия Павловна, нескромно, – залился Бокр своим замечательным повизгивающим скрипучим смехом. – Но денег у Эдуарда Петровича много. А то вы этого не знаете? Кстати, небольшая деталь. Резников где-то с месяц назад обварил крутым кипятком левую руку, причем довольно сильно, повязку только недавно снял. Ну это так, к слову.
– Сошлось. Теперь все сошлось, – удовлетворенно сказала она.
– Что сошлось? – не понял Бокр.
– Рука сошлась. В записке, которую Дарья отдала милиционеру, были самые обычные приметы, под них подходят тысячи мужчин. Но там было написано: «левую руку держит в кармане». Если у Резникова в тот день была на руке повязка, он, вполне естественно, мог держать руку в кармане. Это-то и было самым убедительным доказательством, что девушка описала именно ЕГО приметы. Вы меня порадовали, Бокр, спасибо. Мне эта рука покоя не давала. А теперь все сошлось.
Бокр некоторое время молчал в трубку, Насте даже показалось, что связь отключилась.
– Алло! Алло, Бокр! – нерешительно произнесла она.
– Я здесь, – ответил он. – Можно, я еще кое-что скажу?
– Конечно, я вас слушаю.
– Дядя Толя и Эд были абсолютно правы. Вы действительно ни на кого не похожи.
– Вы это к чему?
– Ни к чему, просто так. Выражаю вам свое восхищение, может быть, несколько неуклюже. Когда мне прийти с докладом?