— Сбежал из детдома-то?
— Ну. Я же все время в одном жил, всех знаю там, никто не трогал, а весной нас закрыли, и всех по разным домам распихали. Так я через пару месяцев и удрал, — рассказывал мальчик.
— Били? — участливо спросил Игорь Николаевич.
— Ха, били... — хмыкнул мальчишка. — Если б только били, я б сдачи дал, или терпел бы.
— А что же еще? — удивился Игорь.
— Ну.. — протянул мальчик, отводя взгляд. — Ну там, издевались по-всякому, старшаки...
Продолжать он не стал, а мужчина не настаивал.
— С кем же ты сейчас живешь? — отвлек его Игорь Николаевич от грустных воспоминаний.
— Ни с кем. Там за вокзалом вагоны старые стоят, так я в них и ночую, когда не сильно холодно. Или в городе где-нибудь, где придется.
Мальчик рассказывал, а Игорь Николаевич вспоминал...
Однажды, в далеком детстве, увидел десятилетний Игорек котенка, которого гоняли по двору пацаны. Он подбежал, схватил замученного звереныша и бросился бежать. Забежал в свой подъезд, через две ступеньки влетел к себе на третий этаж и застучал ногой в дверь. Мама открыла и Игорек был уже в безопасности. Потом они вместе купали и кормили котенка. Потом этот котенок превратился в толстого и ленивого кота, прожившего у них почти двенадцать лет. И теперь Игорь Николаевич отчетливо вспомнил то чувство, когда теплое беззащитное существо лежало у него в ладонях...
А мальчик постепенно оттаял и продолжал рассказывать. Только про детдом он молчал, как партизан на допросе. Вдруг на полуслове он замолчал, вытер рукавом нос (элегантно, как истинный джентльмен), и спросил:
— Игорь Николаевич, а вы кто?
— В смысле? — не понял мужчина.
— Ну... Вы, наверное, бизнесмен?
Мужчина улыбнулся.
— В некотором смысле, да. Бизнесмен. Как-нибудь потом расскажу, — ушел он от ответа.
Полчаса пролетели незаметно. Потолкавшись среди толпы приезжих и провожающих, тяжеленных чемоданов и неподъемных сумок, Игорь Николаевич и Антон вышли наконец из вокзала. Они перешли площадь и оказались среди торговых палаток. Там Игорь Николаевич решил привести Антона в божеский вид и прикупил ему немного одежки. В уголке между ларьками мальчик быстренько переоделся, сполоснул рожицу возле фонтанчика для питья и превратился в более-менее приличного ребенка. Они прошли немного дальше и увидели надпись «Столовая».
— Это, конечно, не столичный Макдоналдс, но зайти не помешает.
Антон с радостью замотал головой, подтверждая эти золотые слова.
Внутри был такой же непрезентабельный вид, как и снаружи. Толстая тетка в белоснежном (в далеком прошлом) фартуке наметанным глазом тут же опознала в Антоне бомжика.