— Был ли у вас счет в банке?
— Нет.
— Сколько он вам давал каждый раз?
— Сколько я у него просил.
— Крупные суммы? У вас были сбережения?
— У меня никогда ничего не было, кроме одежды.
— Вы такой же хороший игрок, как ваш хозяин, господин Уэни?
— Не мне судить об этом.
— Он никогда не просил вас заменять себя у игорного стола?
— Случалось.
— Вы выигрывали?
— Как когда.
— Вы оставляли себе проценты с выигрыша?
— Нет
— А вам не приходило в голову заключить между собой какой-нибудь договор? Например, он мог бы отдавать вам проценты с выигранных сумм.
Уэни лишь отрицательно покачал головой.
— Итак, вы не были ни компаньоном, ни другом, поскольку полностью от него зависели. Можно утверждать, что ваши отношения были отношениями хозяина и слуги. Вы не боялись, что после его женитьбы эти отношения могут стать менее близкими?
— Нет.
— Разве Наур не любил свою жену?
— Нужно было бы задать этот вопрос ему.
— Ну теперь-то это уже поздно. Когда вам стало известно, что у мадам Наур есть любовник?
— А почему вообще я должен был знать об этом? Если он хотел разозлить Мегрэ, то ошибался, ибо комиссар прекрасно владел собой.
— Вы не можете не знать, что два года назад отношения между супругами, и так не идеальные, ухудшились. Вам было известно, что мадам Наур настойчиво требовала развода. Поручал ли вам хозяин следить за ней и сообщать о встречах с Алваредо?
На лице Уэни появилась еще более презрительная улыбка.
— Он сам однажды встретил их, выходя из ресторана на Пале-Рояль. Они не скрывались.
— Он был взбешен?
— Я никогда не видел его взбешенным.
— Однако, хотя между ними уже и не было супружеских отношений, он заставлял ее жить в своем доме, зная, что она любит другого. Не было ли это своего рода местью?
— Может быть.
— Не потому ли, сделав это открытие, он заставил ее расстаться с детьми, отослав их на юг?
— Я не способен, как вы, читать мысли людей, мертвых или живых.
— Я убежден, господин Уэни, что мадам Наур не лжет, когда заявляет, что вы находились в пятницу вечером в обществе ее мужа. Я даже склонен думать, что вы знали о поездке, которую она намеревалась совершить.
— Думайте, что вам угодно.
— Муж ее ненавидел?
— А может быть, она его ненавидела?
— Допустим, они ненавидели друг друга. Она решила во что бы то ни стало добиться свободы…
— Вот именно, во что бы то ни стало…
— Не обвиняете ли вы мадам Наур в том, что она убила своего мужа?
— Нет.
— Это обвинение относится к вам?
— Нет.
— Ну тогда к кому же?
С нарочитой медлительностью Уэни произнес:
— Лишь один человек был заинтересован в этом.
— Алваредо?
— Где он находился?