– Досье на Отари собираю, – уже более уверенно пояснил Максим.
– А где Рыбкин?
Максим пожал плечами. Селиверстов шагнул в кабинет и, подойдя к компьютеру, посмотрел на экран. Увидев в тексте рапорта фамилию Богдановича, он удивленно приподнял брови и начал читать рапорт сначала.
– А вы, ребята, уверены, что не ошиблись в отношении генерала? – спросил Селиверстов, закончив читать докладную.
Максим отрицательно покачал головой.
– Нет, Мальков его хорошо знает – он же с ним работал.
– А ну-ка зайди ко мне в кабинет и подробно расскажи про эту встречу! – приказал Селиверстов.
Максим выключил компьютер и послушно поплелся в кабинет Селиверстова, куда через несколько минут пришел и Ушаков. Максим подробно рассказал о происшедшем и уже подходил к концу своего повествования, когда в дверь заглянул Рыбкин.
– Товарищ полковник, вы меня искали? – обратился он к Селиверстову.
– Искал, проходи, садись…
– Слушаю вас!
– Я не помню, по какому делу тебя искал, – сказал Селиверстов, – но тут появился один очень интересный эпизод, который все остальные дела перекрывает.
Максим наблюдал за реакцией своего непосредственного начальника. Когда тот услышал о том, что генерал Богданович встречался с Отари, лицо его передернулось.
– Товарищ полковник, – обратился он к Ушакову, – я считаю, что этот факт из досье нужно немедленно убрать!
– С какой стати? – удивился Ушаков.
– Думаю, ни для кого не секрет, что Богдановича прикрывает замминистра! Если мы тронем генерала, то может разразиться грандиозный скандал! Погоны полетят! – воскликнул Рыбкин.
– Только у него, а не у нас, – резко оборвал его Ушаков. – Мы ничего противозаконного не совершали!
По всему было видно, что Рыбкин не на шутку расстроился. Максиму это показалось странным, и он решил понаблюдать за начальником.
– Ладно, Рыбкин, иди работай, – сказал Ушаков. – Загляни минут через двадцать – поговорить нужно.
Как только Рыбкин вышел из кабинета, Селиверстов неожиданно обратился к Максиму:
– Слушай, Калинин, у тебя теперь будет персональное задание. Ситуация складывается так, что… – Селиверстов замялся. – В общем, парень ты честный и порядочный, поэтому мы считаем, что на тебя можно положиться. С этого момента тебе вменяется в обязанность полное ведение досье на Отари. Как ты, наверное, понял, с Рыбкина эта обязанность снимается.
Селиверстов помолчал несколько секунд, затем продолжил:
– Твоего начальника можно понять. Он долгое время работал с Богдановичем… В общем, так. Теперь ты в «наружке» участвовать не будешь, если только иногда, в виде исключения, когда людей не станет хватать. Я думаю, что будет правильно, если мы расширим бригаду, которая продолжит водить Отари, – Селиверстов вопросительно взглянул на Ушакова.