– Я говорю серьезно! – взвился Баранкин.
– А я не менее серьезно отвечаю: дорогой мой Слава, не нужно лепить горбатого. Все твои ути-пути мне до лампочки. К проблемам твоего тестя у нас с тобой разные подходы.
– Как это понимать? – Очень просто. Я считаю, что вор должен сидеть в тюрьме. Без всяких исключений. – Кончай меня учить! Я что, не знаю прописных истин?
– Знаешь. В этом нет сомнений. Но ты предлагаешь разделить воров на сознательных и несознательных… – Глупости! – фыркнул Баранкин.
– Ты сначала дослушай. По-твоему тот, который намеренно украл кошелек с двумя червонцами, должен получить на полную катушку и мотать срок от звонка до звонка. А чиновнику, за компанию (чего не сделаешь за компанию!) зачерпнувшему из бюджетных денег полмиллиона "зеленью" и положившему бабки в свой карман, нужно лишь покаяться на исповеди, где ему отпустят все грехи. Ведь он не виноват, он лишь совершенно бессознательно поддался бесовскому искушению. – Это все казуистика! А речь идет о конкретном человеке. – О твоем родственнике… – Что ты к нему приклепался!? – Действительно… Ведь он, можно сказать, святой человек… – Серега, я прошу тебя – как друга – перестань. Мне и так тяжело. Не веришь? – Верю. Извини. Я так устал от этой пахоты… Нервы на пределе. – Да ладно… Будто я не понимаю…
Я тяжело вздохнул и без энтузиазма спросил:
– Что ему известно о нашем расследовании? Только давай по-честному, не крути. – Он знает самую малость. Я ведь не дурак и не предатель. – Второе точно, а насчет дурака…
Меня опять начала забирать злость.
– Я представил все как личную инициативу, – сдержанно сказал Славка. – Так сказать, из уважения к его сединам и для сохранения семьи. Наверное, он понял и впрямь мое состояние, а потому решил сдерживать свое ретивое.
– Прижал?
Я спросил и нехорошо ухмыльнулся.
– Не так, чтобы очень… Но убедительно.
– Как он отреагировал?
– Запаниковал.
Я сокрушенно вздохнул.
– Этого я больше всего и боялся…
– Ты меня за недоумка держишь? Мы с ним все обсудили в деталях. Ему ведь тоже соскочить на ходу не так просто – нужны веские причины.
– Нашел? – Да. Он лег в больницу – у него давно сердце пошаливало… – Конечно, конечно, сердце – это серьезно. Работа у твоего тестя чересчур нервная.
Славка посмотрел на меня с подозрением, но я сидел с невинным видом.
– Там у тестя старый друг работает завотделением, – продолжил Баранкин свой рассказ. – Он откопал еще кучу болячек и нацарапал такое медицинское заключение, что хоть сразу в гроб ложись. Тестю, конечно, выразили глубокое соболезнование, но тут же стали подыскивать человека на его место.