– Ты не поменяешь поставщика. Во-первых, это не так просто, а, во-вторых, ты тщательно скрываешь, что ты наркоманка. Певица-наркоманка – это бракованный товар. В нее не выгодно вкладывать деньги, ее уже не имеет смысла раскручивать. Вокруг так много молодых восходящих звездочек. Ты – уже отработанный материал.
– Подонок!
Максим ловко увернулся от летящей ему в голову вазы.
– Ну, зачем ты так? – с ласковым увещеванием произнес он.
– Я не наркоманка, – прошипела Воронец. – И я не отработанный материал! Меня не надо раскручивать. Я уже раскрученная.
– Сегодня раскрученная, завтра закрученная, – философски заметил Лизоженов. – Зачем нам ссориться? Просто выслушай меня и согласись, и тогда каждый получит то, что ему нужно. Разве не прекрасно, когда мы получаем то, что нам нужно?
– Ладно, – скрипнула зубами Лада. – Так что тебе нужно?
– Эстрадно-постмодернистская зооэротика, – лучезарно улыбнулся певице Максим.
– Борьба за мир – это как секс за девственность, – изрек Андреич, поднимая стакан с водкой и задумчиво созерцая прозрачную жидкость. – Так выпьем же за борьбу.
Собравшиеся за столом в подсобке лоточники, продавцы и сторож дружно подняли стаканы, празднуя начало нового рабочего дня.
– Москва, Москва, бандитская столица, – сиплым басом затянул песню лоточник-рецидивист Дубыч.
– Весь криминальный мир твой чтит авторитет, – нестройным хором подхватили остальные…
Первыми в магазин обычно приходили лоточники. В половину десятого утра продавцы открывали дверь, и вся компания собиралась в подсобке. До открытия магазина оставалось полчаса. За эти полчаса работники ТОО «Лотос» выпивали для бодрости по сто грамм, и начинался «разбор полетов». Сторож Хрум рассказывал, что произошло ночью, лоточники сплетничали о том, кто чем занимался вечером, и что нового произошло в столице.
Лоточник Демьян Дрызкин по кличке «Лох в законе», глотнул водочки и с наслаждением потянулся, сжав руки в кулаки и вытягивая их таким образом, чтобы всем собравшимся за столом были хорошо видны костяшки его пальцев.
Теща Демьяна была замужем за участковым милиционером, а сам Демьян с раннего детства мечтал быть бандитом.
– Парень добрый, но с бзиком, – заметил однажды Бычков, после того, как пьяный Дема, стоя на коленях, полчаса умолял Глеба захватить его на стрелку синяевцев с азербайджанской группировкой. – Стрелка – серьезное дело. Не хватало еще, чтобы по милости этого сдвинутого на блатной романтике придурка стрелка превратилась в цирк. Психоз бы мне этого не простил.
Ирония судьбы заключалась в том, что в силу трусоватости характера и граничащего со слабоумием легкомыслия, бандитом Дрызкин так и не стал. Чувствительная душа Демьяна не смогла смириться с фактом, что ему не суждено вести полную риска и опасности жизнь крутых, в натуре, мужиков, и Дема стал лихорадочно косить под бандита, за что и получил гордое прозвище Лох в законе.