– Если ты закончил, то мы можем ехать,– прозвучал в интерфоне голос Макса.
Радуясь, что можно отвлечься, он без сожаления бросил колонки цифр и пошел во двор. Макс со свойственным ему тактом делал все, что в его силах, чтобы помочь ему, вплоть до того, что пожертвовал собственным обедом ради поездки в Рок.
– Возьмем мою машину,– решил Виктор.– На обратном пути куплю тебе гамбургер, обещаю!
Они выехали из Сарлата в направлении поместья. От Круа-д'Алона дорога стала узкой, извилистой. Она петляла меж холмов, поросших каштанами.
– Ты хорошо помнишь эти места? – спросил Макс, не отрывая глаз от окна.
– Пожалуй, да!
После того как они покинули Рок, иногда они проводили там каникулы. К сожалению, мать чувствовала себя в поместье ужасно и никогда не соглашалась оставаться в Роке надолго. Когда они были юношами, с благословения отца они устраивали там вечеринки. Но когда они начали работать в конторе, а позже приобрели статус женатых мужчин, эти развлечения потеряли для них интерес.
– Сколько же лет я здесь не был... Даже не вспомню. Года три?
– Все-таки это безумие,– вздохнул Макс. Иметь в семье такое сокровище и предать его запустению! Правда, не совсем: папа продолжает платить за уборку.
Каждую весну дом открывали, проветривали, вычищали, стригли газоны и обрезали деревья. Однако с каждым годом Рок казался все более заброшенным.
Десять минут спустя они выехали на ведущий к поместью отрезок дороги, с трудом различимой среди плотного кустарника. Проехав еще шестьсот метров по пыльной колее, они подкатили к большим ржавым воротам. По обеим сторонам от них крепостные стены вздулись от сырости и начали крошиться.
– У тебя есть ключи?
Виктор протянул брату всю связку и, поджидая его, с интересом оглядывал окрестности. Когда ему было десять лет, они с Максимом почти каждый день забирались на высокую стену и, балансируя, бегали наверху. Они часто играли на улице, скучая в обществе матери, которая в отсутствие отца иссыхала от горя.
– Ну, поехали! – сказал Макс, захлопывая дверцу машины.
Аллея изгибалась и дальше, и деревья все еще скрывали от них дом. Виктор ехал медленно. Наконец в ста метрах от них на зимнем солнце загорелся охрой фасад Рока. Они молча смотрели на дом, удивленные, что могли о нем забыть.
Дом был высоким и длинным, с двумя крыльями, увенчанными мансардами-голубятнями в виде квадратных башенок. Ему было четыре сотни лет, он подвергался многочисленным перестройкам, но им так и не удалось лишить дом элегантности. Покатые крыши поддерживали изогнутые фронтоны из плитняка, а первый и второй этажи украшали большие окна. Вдоль фасада, между этажами, проходил лепной фриз, словно пояс, аккуратно надетый на светлые стены.