– Тогда надо обратиться за помощью к соседям.
– У меня нет...
Фил усмехнулся, а она замолчала, подозрительно глядя на него и слегка отодвинувшись.
– Вы мой единственный сосед, – почти прошептала Чарли.
– Хорошо, что вы это поняли. Значит, о вас позабочусь я.
– Я не уверена, что мне этого хочется.
– Поверьте, вы будете в восторге.
– Не думаю, что могу вам доверять.
Фил расплылся в улыбке:
– Не можете доверять? Да Сэм будет с нами каждую минуту. Лучшей дуэньи вам не сыскать, так что не упрямьтесь.
– Разговоры для деревенских дурочек, – мрачно заявила Чарли и отодвинулась еще немного, так что пальцы Фила едва держали ее тонкую талию.
Не давай ему прикасаться! Но, как назло, именно в этот момент разразилась гроза. Молнии полосовали остров и сокрушительными ударами обрушивались на громоотводы обоих домов – единственные возвышения на этом небольшом пространстве. Дом содрогался. Чарли замерла, и, когда оглушительный раскат грома вывел ее из оцепенения, она снова спряталась в единственном сейчас укрытии – объятиях Фила.
– Вот видите, Чарли, – спокойно сказал Фил, обнимая ее, – у мужчин все же есть кое-какое предназначение.
Она дрожала, но, овладев собой, наконец отодвинулась от него. Он нехотя ее отпустил. Этому мужику нельзя давать воли: на минуту расслабишься – и очутишься у него в постели. Обещает заботиться обо мне? Ха-ха! Пусти волка в овчарню! Может, его как-то отвлечь? Она отошла на безопасное расстояние и, хотя не имела ни малейшего понятия, как отваживать сердцеедов, решила попробовать:
– Я хочу есть.
– Накормим. – Он сказал это так дружелюбно, что ей стало стыдно за свои подозрения.
– Вы умеете готовить?
– Хотите консервированную фасоль?
– Только не фасоль. Может, яичницу с ветчиной?
– Нет ничего проще. – Он наклонился и прошептал ей на ухо:
– Будет вам ветчина, но Сэм очень чувствителен к подобным названиям, поэтому я ветчину именую ростбифом.
Фил почти коснулся губами мочки ее уха, и Чарли вздрогнула.
– Хорошо, – согласилась она, стараясь не придавать значения охватившему ее непонятному чувству, – пусть будет ростбиф. И свежесваренный кофе, а то я весь день пила какое-то холодное пойло.
Судя по всему, готовить Фил умел. Чарли села в кресло, поджав под себя ноги, и с удивлением наблюдала за его хлопотами. Сэму все это надоело, и, покружив вокруг кресла, он плюхнулся у ее ног.
Фил насвистывал что-то из «Пейзанских пиратов» [6], о чем можно было только догадываться. Чарли знала эту оперетту наизусть, и если это действительно были «Пейзанские пираты», то он пропускал слишком много. Но, как говорится, беднякам не приходится выбирать. А когда он вдруг выбежал из кухни в спальню и вернулся с голубыми комнатными туфлями в руках, она почувствовала искреннюю благодарность, так как пол был холодным.