И я забыла. То, что случилось, оказалось настолько глубоко похороненным в моей памяти, что я как бы попала в ловушку между прошлым и будущим. И останусь пленником, пока не найду ключа, чтобы освободиться. Я повернулась к миссис Брэдфидд. Она почти испуганно следила за мной.
– Миссис Брэдфилд, почему вы не можете рассказать мне?
– Потому что я не знаю. Мы могли лишь догадываться. После того страшного дня твоя бабушка отказалась говорить о нем даже со мной. Единственным человеком, знавшим, что именно произошло, был твой отец.
Мы поговорили еще немного, и то, что миссис Брэдфилд поведала, очень меня взволновало. По-видимому, когда отец узнал, что ему недолго осталось жить, он написал бабушке. Возникла довольно оживленная переписка. На какие же ухищрения ему приходилось идти, чтобы скрыть это от меня! Когда письма перестали приходить, она догадалась, что он умер. Вот тогда она решила написать мне и попросить вернуться домой.
– Но она не написала…
– Да, душечка, она умерла, прежде чем успела осуществить задуманное.
Было уже темно, когда я уезжала, и миссис Брэдфилд настояла на вызове такси. Прощаясь, я вспомнила, что забыла задать ей еще один вопрос.
– Могила, – сказала я, – могила бабушки. Там цветы… Это вы?..
– Ну конечно. Ты ведь не думаешь, что Сара или Дирдре станут об этом беспокоиться?
– Спасибо вам.
– Не надо меня благодарить, душечка. Я делаю это для себя.
– Но моя мама?.. – Я не могла заставить себя произнести эти слова, и, к счастью, она догадалась, о чем я хочу спросить.
– Мемориальная доска в церкви. Мне кажется, так всегда делают, когда нет… Когда люди пропадают в море. – Внезапно она обняла меня и прижала к себе. – Бетани, дорогая, не печалься. И знай: ты можешь прийти ко мне, когда захочешь. – Я смогла лишь кивнуть. – Молодец. – Она проводила меня до такси и наклонилась, закрывая за мной дверцу: – Позвони, как вернешься из Лондона.
– Обязательно. До свидания.
Такси оказалось одним из хуссейновс-ких, но водитель, к счастью, был не столь разговорчивым, как его босс. Когда мы выехали на дорогу вдоль обрыва, пейзаж вызвал у меня ассоциации с фильмами ужасов. При свете то и дело скрывающейся за тучами луны Дюн-Хаус на скале напомнил мне дом Бейтса в «Психозе» Хичкока. В следующий раз, если буду знать, что вернусь поздно, решила я, обязательно оставлю свет в доме зажженным.
Просить об этом я бы не стала, но все же была по-детски благодарна водителю, вылезшему из машины и проводившему меня до двери моего темного, такого мрачного сейчас дома.
– Спасибо, но не стоило беспокоиться, – промямлила я.