– Договорились, гражданин! – весело ответил Луи.
Через четверть часа Кассандр принес письмо и положил его на стол.
– Смотри не потеряй, – сказал священник на прощание.
Он уже взялся за ручку двери, когда Луи окликнул его.
– Слышь, Кассандр… Я вот тут размышлял… – Он поколебался, но все-таки собрался с духом и выпалил: – Как ты думаешь, как расположить к себе женщину? Если она даже в твою сторону не смотрит… и вообще?
Кассандр озадаченно мигнул и повернулся к своему собеседнику, который уже жалел, что вообще завел этот разговор.
– Сын мой, – сказал священник, и морщиночки на его лице заиграли и сложились в уморительно лукавую гримасу, – да будет тебе известно, что я против того, чтобы бегать за женщинами, которые даже не смотрят в твою сторону. Хотя одно безотказное средство все-таки есть, – добавил он. – Начни ухаживать за ее лучшей подругой, и внимание дамы тебе обеспечено.
Луи вспомнил хищное личико Терезы, вспомнил усеянную бородавками физиономию Евы – и нахохлился. А священник, заметив это, захохотал уже во все горло.
– Будет тебе ржать, отче, – сердито одернул его генерал. – И вообще, для духовного лица что-то ты слишком хорошо в этом разбираешься.
– Гражданин генерал, – сказал Кассандр, все еще давясь от смеха, – ты забываешь, что я двадцать лет принимал исповеди. Уверяю тебя, за одно то, что я на этих исповедях наслушался, мне должно быть обеспечено место в раю.
– Ну, а про подругу тебе кто сказал? – поинтересовался генерал.
– Граф де Клермон, – отозвался священник. – О, ему пришлось долго исповедоваться, когда он гнил заживо после своих амурных похождений. – Его глаза потемнели. – Ладно, гражданин генерал, что-то я с тобой заболтался. Если найдешь в письме что интересное, сразу же скажи мне.
Он ушел, а генерал зажег свечу и принялся за работу. Первый абзац кое-как складывался в связный текст, но второй упорно отказывался переводиться. «Может быть, это какой-то шифр? – размышлял генерал. – И как вообще понять, шифр это или нет?»
Часы на ближайшей церкви пробили полночь. Луи вздрогнул и уронил перо. Когда он поднял его, в дверь заглянул адъютант.
– Гражданин генерал, – доложил Франсуа, весело блестя глазами, – там к тебе какая-то гражданка. Пустить?
Гражданин генерал заметался, как гражданин петух в курятнике, куда нагрянула с визитом гражданка лиса. Он сунул письмо в стопку бумаг на столе, накинул мундир, заметил, что две пуговицы на мундире болтаются, чертыхнулся, застегнул мундир, оторвал при этом одну пуговицу с мясом и сделался красен как маков цвет. Проклиная свою неловкость, а также денщика Юбера, который был горазд только лопать за четверых, генерал сел за стол и велел Франсуа впустить гостью, но тут же сообразил, что тогда сцена приобретет слишком официальный характер, и вскочил с места.