…Тает-тает кружевной вечер, солнце в кровавой дымке валится за горизонт, волоча по морю алый шлейф. Давно уже стихла пушечная пальба, молчат ружья, и Дюнкерк застыл темной массой над каналами, над шлюзами, над речушкой Панн, затаился и молчит. Маяк потушен, в городе не светится ни один фонарь, ни одно окно – все помнят о приказе, который запрещает зажигать свет после наступления темноты, и наказании тому, кто его ослушается. А в море уцелевшие английские корабли еще пытаются делать вид, что они блокируют порт, но их мало, они слабы, и у них не хватит сил, чтобы произвести высадку. Если бы не приказ герцога Йоркского, они бы уже ушли обратно в Англию, но герцог и слышать не хочет о том, что хотя бы отдаленно напоминает о поражении.
Луи поспал полчаса, завернувшись в плащ – чудо-плащ с лиловым подбоем, который он всюду возил с собой и который не мялся, не пропускал воду и вообще был словно нарочно сделан для командира, оказавшегося в гуще военных действий. Затем его разбудил Франсуа, который доложил, что пришли военачальники и глава национальной гвардии, с которыми Ош собирался держать военный совет.
– Это хорошо, – сказал Луи, поднимаясь. – Зови их сюда.
Он выслушал подробные доклады своих подчиненных, спросил о потерях, о раненых и записал данные, чтобы потом отразить их в обязательном для каждого генерала донесении Конвенту.
– Итак, граждане, – сказал он, разворачивая карту Дюнкерка, – вам уже известно, что нам удалось уничтожить несколько кораблей противника. Однако полностью исключать угрозу с моря не следует. Я приказал перевезти из форта Рисбан в город восемь пушек, но остальные орудия остались там. Часть солдат переброшена в форт, но остальные по-прежнему охраняют берег. Не исключено, что англичане вызовут корабли на подмогу, и тогда нам придется несладко. Покамест угрозой высадки мы можем пренебречь, так что остаются сухопутные войска противника. – Палец его скользнул по карте вниз. – Форт на юге неплохо укреплен и сегодня с успехом отразил атаку. От имени Франции благодарю вас, гражданин. – Седой полковник, к которому относились эти слова, наклонил голову. – К сожалению, остальные форты, которые прикрывали Дюнкерк со стороны суши, были в свое время разрушены, и рассчитывать на них мы не можем. Тем не менее наше положение вовсе не плохо, потому что характер местности не дает войскам противника развернуться. Здесь, на юго-западе, они будут зажаты между каналами – Мардикским, Бурбурским и Бергским. С юго-востока тоже атаковать неудобно, там Фюрнский и Моэрский каналы. На юге, как уже вам известно, форт, который мешает им подступиться с этой стороны. Поэтому следует скорее ожидать атаки с запада и с востока. Будь я на месте герцога Йоркского, я бы зашел с восточной стороны.