Когда Гейбриел подъезжал к дому, его размышления были нарушены пронзительно кудахчущими курами, носившимися по двору, за которыми гналась пара сорванцов. Оба были старше двенадцати лет, и Гейбриел понял, сколь давно ушло от него детство.
Гейбриел проводил их взглядом, затем поскакал к конюшне – опрятно выглядевшему строению в нескольких шагах от дома.
Навстречу ему вышел грум и принял от него коня.
– Сэр, желаете, чтобы я проводил вас?
– Нет, спасибо.
– Миссис Уилтон дома, но только капитан сейчас отсутствует: два дня назад он отправился по делам в Эдинбург, и его не будет несколько недель.
– А ты давно у Уилтонов? – поинтересовался Гейбриел.
– Я был с капитаном уже на первом корабле, которым он командовал, однако случилось так, что я едва не утонул, и решил, что мне лучше вовремя оставить море. Вот тогда-то капитан и дал мне работу здесь. Мой отец был конюхом, так что Мне не составило труда освоить это занятие.
Дослушав историю до конца, Гейбриел кивнул и зашагал к дому. Дверь ему отворил вышколенный дворецкий, а когда несколько минут спустя он увидел Мадлен Уилтон, ему сразу стало ясно, что слуги наверняка желали скорейшего возвращения капитана. Его жена была на сносях, и до родов явно оставалось совсем немного времени.
Миссис Уилтон оказалась милой, привлекательной женщиной, и у Гейбриела сразу потеплело на душе.
– Мне так жаль, что капитана сейчас нет, – начала она, едва они устроились в креслах, и тут же послала горничную за чаем, а потом попросила дворецкого проверить, как продвигается покраска стен в детской. – Найди, пожалуйста, мальчиков и скажи им, что они останутся без яиц, если растревоженные куры перестанут нестись.
Затем миссис Уилтон перенесла все внимание на Гейбриела, и они заговорили о погоде в Лондоне, а потом переключились на то, как быстро распускаются мальчишки, когда они предоставлены сами себе. Их наставнику, объяснила миссис Уилтон, пришлось срочно уехать по семейным делам, и он будет отсутствовать не меньше трех недель.
Наконец дворецкий подал чай и большое блюдо со сладостями. Мадлен Уилтон предложила Гейбриелу блюдо, но он взял лишь сливочное пирожное, гордясь собственной выдержкой.
– Ваше письмо пришло уже после отъезда капитана в Эдинбург, но я не сомневаюсь, что он отказался бы встретиться с вами, даже если бы находился дома. Мы оба знаем, что это не нужно.
Гейбриел едва не поперхнулся: он никак не ожидал столь откровенного разговора.
– Мне бы хотелось, чтобы ваш супруг все же согласился на встречу. – Гейбриел решил отплатить хозяйке дома той же прямотой и открытостью, стараясь при этом свернуть разговор на Шарлотту Парнелл. – Ох уж это врожденное упрямство Пеннистанов!