Хохлов стряхнул пепел в кофейную чашку и одним глазом поглядел на листок.
Пункт второй, собственно говоря, вот эти самые деньги и есть. Очень много денег. Кто их упер?.. Кто мог их упереть, если никто о них не знал, даже Вальмира Александровна! Иногда Хохлов утаивал от своей орлицы и коршуницы некоторые финансовые дела. Утаивал, потому что был уверен, что есть вопросы, о которых посторонним людям лучше не знать. Он часто работал с провинциальными заводами, которые до сей поры расплачивались черным налом, и ничего поделать с этим было нельзя! И неудобно, и стремно, и этот самый нал нужно в руках нести, а потом еще на поезде везти или на самолете, но что тут поделаешь!
Что поделаешь, если законы устроены таким образом, что провинциальному заводу легче самому себя с молотка продать, чем соблюсти все нормы и формы! Что поделаешь, если принцип «хочешь жить – умей вертеться» во многих случаях имеет самый прямой и ясный смысл – если не успеваешь оглядываться по сторонам, налетят лихие махновцы, отберут последнее, а самого тебя порубят шашками в мелкий винегрет. Махновцы, как и в те лихие и далекие времена, могли налететь неизвестно откуда – хоть из налоговой, хоть из администрации, хоть из счетной палаты, Минфина, Минюста, а может, из ставки местных братков, которые вознамерились на директорское место посадить своего человечка, а завод перепрофилировать на выпуск дешевой водки!..
Хохлов, как большинство предпринимателей средней руки, никакими деньгами не брезговал – наличные тоже брал, и перевозил, и переносил, и трясся, если сумма была большая. Не столько за деньги, сколько за собственную шкуру!.. Вот так и появились у него в сейфе сто тысяч долларов, которые он не успел довезти до банковской ячейки.
Теперь попробуй объясни, что это за деньги, да откуда, да почему наличные, и где на них документы, если всех документов – липовый договор, в котором проставлена липовая сумма, да еще объясни так, чтобы того самого директора не подвести, который ему, Хохлову, выплатил деньги черным налом!
Сигарета обожгла пальцы, и Хохлов затолкал окурок в чашку. Вот приедет Галчонок, даст ему за все эти окурки в чашке по башке и еще за то, что он лежит, задрав ноги на диванный валик!..
«Я не знаю, что делать», – подумал Хохлов, и еще он в этот момент подумал, что надо бы нажраться до потери сознания и таким, очень мужским и понятным способом на время отодвинуть решение всех трудных вопросов.
Будет скандал, будет просто ужасающий скандал – Галчонок терпеть не могла, когда он пил, караулила, провожала взглядом каждый стакан и зудела о том, что он сопьется, что полстраны спилось, что у мамы на работе… что у тети Зины на работе…