– Мы успеем к двенадцати часам дня. Между двенадцатью и тремя машина в атомном вычислительном центре будет свободна. Она-то нам и решит задачу.
– Что ты хочешь решить? – спросил я.
– Я хочу рассчитать рациональную многошаговую политику нашего государства по внедрению новой техники и автоматики. Я учел в этой игре все. Даже любовь. Даже измену. В конечном счете, это нельзя не принимать во внимание.
Я не обратил внимания на цинизм Роберта и с жаром принялся за составление алгоритма и программы решения его системы уравнений. Юджин принесла нам кофе, и мы выпили его, когда за окном было совсем светло. Затем мы вышли из дома, пересекли парк и пошли по набережной.
Роберт, сощурившись, посмотрел на солнце:
– Честное слово, температура излучения этого светила сегодня больше чем шесть тысяч градусов!
Я попытался представить себе, как должно быть скучно и противно жить с таким до мозга костей математическим человеком, как Роберт. Мне очень хотелось бросить в море все наши вычисления и послать своего друга ко всем чертям.
Оператор электронной машины Эрик Хансон, посмотрев наши записи и программу, сказал, что решение задачи может быть получено через два-три часа.
– Мы будем в кафе клуба «Мальта». Когда все будет готово, позвоните туда, – проинструктировал его Роберт.
После второй чашки кофе Глориан мечтательно произнес:
– Странная штука жизнь! Когда-то думали, что она полна тайн и неисповедимых путей. А при ближайшем рассмотрении оказывается, что ее можно переложить на восемьдесят четыре дифференциальных уравнения. Великолепно, не правда ли?
Я пожал плечами. Я не был уверен так, как он, что жизнь человеческого общества можно свести к этим у равнениям. Я не знал, что решит электронная машина, но, каков бы ни был результат, он меня все равно не убедит…
Когда мы допивали третью чашку кофе, появился Сиди Вайль, руководитель джаза, замененного автоматом «Ипок». Я никогда раньше не видел его в лицо, а знал только по журнальным фотографиям. Он был значительно старше, чем я думал.
– Разрешите присесть? – спросил он и, не дожидаясь ответа, уселся за наш столик.
Роберт, уставившись в хрустальную пепельницу, пробормотал:
– Пожалуйста.
– Я хотел бы поговорить с вами наедине, – сказал Вайль.
– Мне нечего скрывать от своего друга, – резко произнес Глориан, кивнув в мою сторону.
– Как хотите. Я люблю вашу жену Юджин, и она любит меня.
На лице Глориана не дрогнул ни один мускул.
– Я это знаю давным-давно.
– Меня отсюда уволили, и нам придется переехать в другой город, – сказал Вайль.
– Вам придется сменить много городов. Машину «Ипок» скоро будут производить серийно.