Ворона, сидевшая на столбе, опять орала во всю глотку и Красюк опять материл ее: не накаркала бы, сволочь!
Сизов молчал. Шел и думал о том, что все получалось по Плонскому. Ему, впрочем, разыграть эту комедию вместе с Дубовым ничего не стоило. Даже узнать о том, что Красюк собрался бежать, было нетрудно: парень верняком сболтнул кому-то о своем намерении, а стукачей среди арестантов всегда хватало. Вот если Красюк начнет сманивать Сизова золотишком, тогда придется признать, что Плонский — поистине гений: так все предусмотреть рядовому служителю Фемиды не под силу.
Все было как в прошлый раз. Так же верещали сойки, кричали ореховки, барабанили дятлы. И лес стоял застывший в безветрии, словно ждал чего-то. Казалось, что и медведь появится из кустов. Но возле сваленной в кучу проволоки хлопотал только полосатый бурундук, который, завидев людей, мгновенно исчез.
— Все, передых! — заявил Красюк и повалился на землю. Полежал, глядя в небо и выдал: — Дальше не пойду.
— Что, так и будешь лежать?
— У меня своя дорога.
Сизов молчал, вспоминая прозорливца Плонского.
— Чего молчишь?
— Думаю.
— Как меня сдать?
— Дурак ты, Юрка. Бежать собрался? Так пропадешь ведь.
— Я бывал в тайге. Даже и один. Не пропал.
— Сидел на одном месте. Да еще с оружием. Ждал, когда тебя спасут.
— Ты откуда знаешь?
— Сам же трепался.
— Я тебе этого не говорил.
— Другим рассказывал. Хвастался, как сидел на золоте. Знал, что тебя обязательно будут искать.
— Все равно. Раненый был. И жратвы никакой. А не помер.
— Теперь, как я понимаю, ты собираешься не сидеть на месте, а идти по тайге. Это, скажу тебе, не одно и то же. Пропадешь.
— А если с тобой? — спросил Красюк. В точности так же спросил, как вчера заместитель прокурора. Даже интонация похожа.
Сизов засмеялся.
— Чего регочешь?
— Вспомнилось кое-что.
— Так идешь со мной?
— В бега? Не резон. У меня срок небольшой.
— Слушай, Мухомор! — Красюк, все это время рассуждавший лежа, не отрывая глаз от скользивших в небе стрижей, вдруг резко вскочил. Здоровенный, навис над Сизовым, сидевшим на земле. — Ты же умный мужик, чего придуриваешься? Понимаешь ведь: если зову, значит, не задаром.
— Опять про свои воровские шмотки?
— Сколько тебе говорить: не вор я! Было в молодости, баловался. Потом завязал. Никто и не знает об этом. Даже в охране работал. Золото возить доверяли.
— За которое ты и сел.
— Дурак был.
— А я что говорю? — засмеялся Сизов.
— Не цепляйся. Самородок я нашел. Думал, повезло, а он оказался из тех, что разбросало при аварии. Ну и сам понимаешь…
— Слышал. Вертолет разбился, все погибли, и ты один героически отражал нападения медведей, которые хотели то золото украсть.