– Приехали. Что говорят на этот счет старики?
Колька скривился:
– Ничего не говорят…
Гать привела их на небольшой островок, как раз достаточный для того, чтобы на нем можно было устроиться втроем. Однако дальше в болото уходило сразу три дороги, две из которых вели в нужном направлении.
Колька явно растерялся.
Иван покосился на немца, бессильно опустившегося на жесткую траву.
– Ладно. Ночуем тут. Вон и сушняк какой-то имеется. Костерок запалим, на всю ночь не хватит, но тушенку разогреем.
– Ага, – фыркнул мальчишка. – А спички у тебя непромокаемые?
– Обижаешь… – Иван чиркнул колесиком бензиновой зажигалки. Заплясал маленький огонек.
– Ух ты!
– Немецкая. – Иван вспомнил, при каких обстоятельствах попала к нему эта вещь. Вспомнил капитана. Как он лежал, накрытый телом врага… – Трофей, можно сказать.
Вскоре на островке весело потрескивал небольшой костерок. Лопухин вскрыл банку тушенки и пододвинул ее к огню.
– Кстати, спросить хотел, а чего это там за рисунок на бревнах был? – поинтересовался Иван у Кольки.
– Какой рисунок? – Парнишка озабоченно рассматривал подошву своего сапога. – Развалится скоро… Эх… Обидно. Совсем ведь новые.
Иван оттянул подошву на своем, показав «крокодила».
– Подвязать надо. – Он махнул рукой в сторону гати, по которой они пришли на островок: – Вот там рисунок был. Прямо посредине. Ну, будто вырезанный. Ступню напоминает. Грубо так, но вообще похоже. Может, знак какой, для верной дороги?..
– Ступня?! – Колька вскочил. Немец испуганно вздрогнул и отодвинулся.
«Как бы не сбрендил геноссе… – Лопухин покосился на доктора. – Спокойный что-то слишком».
– Ну да, ступня. Будто след на песке. Только резаный.
– Где? – Колька подхватился, метнулся в сторону гати.
– Куда, дурак! Темнотища, утопнешь к черту!
Парнишка вернулся, заметался, срывая траву, какие-то мелкие ветки. Потом сунул все это хозяйство в огонь и с этим импровизированным факелом пошел к болотной дороге. Иван обеспокоенно двинулся следом.
– Где? Где ты его видел?
– Да тут, неподалеку… Да буквально… Погоди! – Но Колька уже топал по гати, глядя под ноги. – Где-то там, черт, да подожди ты!
Но парнишка уже остановился. Присел.
Подойдя к нему, Иван заглянул через плечо.
– Ну да. Он самый!
– Черт… – Колька провел рукой по грубым вырезам.
– Действительно же след напоминает. Да?
– Да… И не один. Вона, смотри, тут… Там… Только слабее.
Паренек поднялся, попятился. Поднял догорающий факел выше. В его контрастном, мечущемся свете было видно, что почти вся гать изрезана следами. Большими, маленькими. Где-то просто полустертыми царапинами.