– Что это? Вроде днем я только одну ногу видел…
Факел догорел. Колька вздрогнул и кинул его в воду. Зашипело. Стало темно.
Очень осторожно они развернулись и отошли к островку.
– Так что это? – тише спросил Лопухин. Волнение мальчика передалось и ему. По спине побежали мурашки. – Что это?
– Знаки, – прошептал паренек. – Вот занесло так занесло!
– Эй… – Иван помолчал, а потом спросил: – Ты чего? Куда занесло?
Колька ответить не успел. Истошный, полный ужаса вопль донесся от костра. Метнулась тень. Еще одна!
Иван хлопнул себя по боку, но «нагана» не обнаружил.
– Кретин!
Он выхватил нож и кинулся к костру.
Немца около огня не обнаружилось.
– Ганс… – почему-то шепотом позвал Иван. Сзади осторожно подошел Колька. – Ганс… Не дури…
Внезапно он сообразил, что стоит в круге света. Трудно представить себе лучшую мишень. Лопухин сдвинулся в темноту, на самый край островка.
– Лишь бы дальше не пошел… Утопнет.
– И черт с ним… – прошептал Колька.
– Нет, брат. Нет… Мне его живым довести нужно. Живым…
– Да на кой черт он сдался?
– Потому что он врач. – Иван, стараясь не шуршать, двигался в темноте, осторожно проверяя почву ногой перед тем, как наступить. – Врач, понимаешь…
Парнишка промолчал.
Где-то впереди послышалось шуршание. Потом кто-то всхлипнул.
Иван почувствовал, как волоски на спине становятся дыбом. Ноги предательски ослабли. Одно дело стрелять в человека из пистолета, а совсем другое напасть на него с ножом. Да и резать немца особо было не за что. Вел он себя примерно, даже помогал. Возможностями для побега не пользовался, хотя были, были…
«Лишь бы он палить не начал… Если не будет стрелять, вдвоем справимся. – Иван продвинулся еще на пару метров, замер, прислушиваясь. – Интересно, а чего он орал?»
Где-то далеко на болоте заухала птица. Лопухин вздрогнул.
– Сова… – прошептал сзади Колька. – Сова…
– Сам знаю, – зло отозвался Иван. Ему показалось, что парнишка хочет успокоить его. Нашел время!
Впереди вырисовывалась темная масса. Лопухин напрягся.
В темноте послышался странный звук…
Всхлипывание!
Что за ерунда?!
Иван приготовил нож и крикнул:
– Ганс!
Сразу присел, напрягся для прыжка. Но выстрела не было. Только вскрикнул кто-то испуганно впереди.
Сделав еще пару шагов, Лопухин споткнулся о плачущего немца. Тот бормотал что-то неразборчивое. Нес какую-то околесицу, путал слова и, пока Иван обыскивал его, стоял с поднятыми руками.
«Нагана» у доктора не обнаружилось.
– Где «наган»?!
Ганс только мотал головой и плакал.
– Что случилось?
Вместе они вернулись к гаснущему костру. Колька подкинул веток. И в свете огня Лопухин с облегчением обнаружил свое оружие, аккуратно завернутое в ткань вещмешка.