– А, бэза![4] - догадался Гел. - Слава Алому, ни у кого никаких следов. Теперь они иммунизированы до конца дней.
– Это как сказать, - покачал головой Map. - Мы еще слишком мало знаем о ней.
– Хватит и того, что известно. Медики любят преувеличивать, это болезнь бездельников и слабых духом. Побольше работы, веры в дело и друзей, только и всего!
– Быть может, ты и прав. Хорошо, сколько же всего полетит на «Элоне»? Решать тебе.
– На мой взгляд, десять человек вполне достаточно. Но ума не приложу, где взять еще пять опытных навтов?
– Не нужно навтов. Не нужно и опытных, - раздельно произнес Map. - Набери просто молодых: юношей и девушек, здоровых, неглупых и смелых. Людей самых разнообразных профессий, способных воссоздать жизненный комплекс буквально на пустом месте. Найди энтузиастов, готовых пожертвовать настоящим ради будущего там. - Он показал на небо. - Отныне ваше будущее там и только там! - подчеркнул он. - Возвращение? Не знаю. Мало надежды, а все же храните ее.
– Астролетчик и химик Ган Бор, - представил Зор и четкой скороговоркой перечислил: - Сделал восемь рейсов на Танту, десять на астероиды, пять испытательных и…
– Не надо, не продолжай! - перебил командир. - Знаю, слышал, как же, Ган Бор - человек без нервов. Не так ли?
Ган Бор, неулыбчивый, холодноглазый атлет, серьезно возразил:
– Нервы, конечно, есть, но крепкие.
– А подруга? - усмехнулся Гел.
– Тоже есть.
– Кто она?
– Рина Роа, художница и агроном.
– Ее трудовой комплекс меня и смущает, - вставил Зор. - Ну на что она годится в полете?
– А меня нет, - возразил Гел. - Мы уходим надолго. Красота и искусство нужны нам, как воздух и вода. Никакие фиксирующие камеры не заменят глаз художника. Агроном же нам будет просто необходим.
– Следовательно, я принят?
– Мое согласие еще не все. Тобой займутся и другие. Жди результатов и… не болтай. - Астролетчик тотчас же удалился.
– Отличное начало! - весело воскликнул Гел. - Первоклассный астролетчик и известная художница. С меня достаточно, остальными займись ты.
Светало. Грушевидная махина «Элона» отбросила слабую тень. Темный и безмолвный, он казался высоким безжизненным холмом.
Далеко-далеко, у самого горизонта, над высокой башней, повисла целая туча аэролетов. Тонкий шпиль башни вдруг полыхнул вспышкой, выбросив пронзительную зеленую ленту, за ней ринулись в небо еще две.
Звездолет внезапно ожил и отозвался целым снопом яростных красных полос. Они еще светились, медленно угасая, когда из корабля со свистом вырвался ослепительный фиолетовый шар.
Вслед за этим громада «Элона» легко и стремительно рванулась ввысь. От удара антигравитации тяжко ухнула земля и нелепо искривился небосвод.