Поэтому миски со свежей крысятиной по-прежнему летели на пол.
– Не будем жрать!
Это был бунт. Кровавый и беспощадный. А с бунтовщиками никаких переговоров! Бунтовщиков в карцер и на плаху!
В толпе Федор Васильевич заметил Кольцова. Тот тоже не спешил возвращаться к трапезе.
«Ага, наш пострел везде поспел! Ладно…»
На обратном пути Гладких завернул в санчасть – оказать себе первую медицинскую помощь и документально зафиксировать телесные повреждения. Чтобы все было по закону.
Потом из кабинета он связался с командиром тихомирского «Тайфуна».
– В колонии бунт. Отказ от приема пищи. Нападение на начальника. То есть на меня. Срочно нужны ваши бойцы для усмирения и профилактики. Ждем с нетерпением к часу ночи. Встретим хлебом-солью.
Командир пообещал прибыть лично. Докладывать в управление о беспорядке Федор Васильевич пока не стал. Потом всегда можно найти оправдание. Мол, забыл по неопытности или хотел разобраться самостоятельно.
Затем Гладких предупредил командира роты охраны, что ночью предстоит серьезная профилактическая операция. Велел разминаться и дразнить собак. Своих подчиненных оперов, наоборот, отправил по домам. Лишние свидетели революции не нужны.
Что ж, теперь поглядим, чья власть уважаемей… И кто здесь настоящий авторитет.
* * *
Поднятый по тревоге «Тайфун» примчался в колонию без четверти полночь на двух автобусах. Сергей Гагарин, командир этого грозного подразделения, оставил своих бойцов в шлюзе, а сам отправился к хозяину. Обещанного хлеба-соли не было – Гладких озабоченным голосом докладывал кому-то оперативную обстановку. Командир роты охраны сидел на стуле в бронежилете, поставив автомат между ног.
– Да, да… Хватит церемониться! Уже доигрались в демократию, ёпть! Думают, раз Вышкин в отпуске, можно борзеть! Они завтра бассейн вместо плаца потребуют вырыть и песочку пляжного привезти!.. Еще раз повторяю – колония вышла из подчинения… Так… Понял. Да, «Тайфун» уже здесь. Хорошо… Конечно, доложу. Отбой.
Федор Васильевич бросил трубку, протянул руку прибывшему командиру.
– Привет, Сергей.
Офицеры были знакомы: «Тайфун» регулярно наведывался в лагерь, в основном для тренировок, крайне редко – для работы. Колония считалась относительно спокойной, Вышкин добивался дисциплины в основном не силовыми, а политическими методами.
Гладких повторил страшный рассказ, добавив в него ярких и сочных красок и мрачных эпитетов. По всему выходило, что положение в зоне пока не критическое, но, если не принять срочных мер, кризис наступит и последствия будут устрашающими.
– Из управы приказали действовать жестко, – он кивнул на телефон, – чтобы прочувствовали.