На радость и печаль по воле рока,
Два друга, две любви владеют мной:
Мужчина, светлокудрый, светлоокий,
И женщина, в чьих взорах мрак ночной.
Чтобы меня низвергнуть в ад кромешный,
Стремится демон ангела прельстить,
Увлечь его своей красою грешной
И в дьявола соблазном превратить.
– Это на что это он намекает? – пробормотал Макс после паузы.
– По-моему, все яснее ясного, – мрачно откликнулся Снежко. – Только это не секрет. Всем известно о бисексуальности Шекспира. «Белокурый друг» и «смуглая леди» – это ж давным-давно имена нарицательные! Думаю, что Бен Джонсон намекал именно на это. Помните? «Человек может грешить беззаботно, но безопасно – никогда»?
– Да погоди ты, – рассердилась Анна. – Ты ничего не понимаешь!
– О чем это она? – удивился Сашка.
– Кажется, я догадалась! – Яся глубокомысленно наморщила лоб и произнесла, впрочем, без особой уверенности: – Эта «смуглая леди» соблазнила «белокурого друга», а Шекспир остался с носом, правильно?
– Умница! – Анна одобрительно прищелкнула пальцами. Снежко и Макс не разделяли восторга женской половины.
– Так она соблазнила его или нет? – не выдержал, наконец, Снежко, когда его попытка заглянуть в книгу с переднего сиденья увенчалась полным провалом. Анна подняла голову, мстительно прищурилась и с удовлетворением кивнула:
– А то как же!
Что ты ее имел – не в том беда!
Хотя, скажу, ее любил я нежно.
Но то, что ты ей сердцем отдался,
Тревожит скорбью сон мой безмятежный.
Изменники! Я так вас извиняю:
Ее любил ты, зная, что она
Моя; она ж тебя, мне изменяя,
В любовники взяла из-за меня.
Лишась тебя, я милой угождаю, —
Ее утратив, радую тебя…
– Хм, конкретнее некуда…
– А вот еще! Здесь он прямо указывает на то, что неверная была его женой:
Я знаю, что грешна моя любовь,
Но ты в двойном предательстве виновна,
Забыв ОБЕТ СУПРУЖЕСКИЙ и вновь
Нарушив клятву верности любовной.
– И все-таки не нравится мне этот тип: слабак и нытик, – неожиданно призналась Яся. – Одно ясно: кем бы ни был Шекспир на самом деле, он имеет самое прямое отношение к нашим «голубкам» из «Жертвы любви». Если только он сам не…
– Боюсь, что это может быть именно «он сам», – грустно покачала головой Аня. – Сонет восемьдесят девять, черт его побери:
Скажи, что ты нашла во мне черту,
Которой вызвана твоя измена.
Ну, осуди меня за хромоту…
– Единорог-хромоножка! – ахнул Снежко. – Шекспир из Страдфорда не хромал! – с неожиданной злостью заорал Саша. – Это же черт знает что такое!!!