Проклиная на разные голоса заартачившуюся колымагу, все выбрались на промозглый холод. Сверху лупил ливень, барабаня по крыше автомобиля. Насколько можно было разглядеть, слева, теряясь в дождливой мгле, поднимался склон холма, а справа вообще ничего не было, кроме сырой пустоты.
Решили идти пешком…
Мокрые, грязные и уставшие, они ввалились в холл первой же подвернувшейся гостиницы. И тут им повезло. Портье, взглянув на измученные физиономии, сжалился и вручил ключи от только что освободившегося номера. Перспектива ночевать вчетвером в двухместных апартаментах после трех миль под проливным дождем казались им даром небес. Друзья, уставшие за день, сразу же уснули.
Утро принесло с собой солнце и теплый ветер. Немного попрепиравшись, они решили для начала отправиться туда, где в чисто умытое небо вонзался шпиль церкви, но по дороге их планы изменились. К стыду своему, Анна не имела ни малейшего представления о доме, в котором жил величайший поэт Англии, поэтому, проходя мимо живописной лачуги, даже головы не повернула в ее сторону. Голос экскурсовода, созывающего туристов на осмотр шекспировского дома, заставил ее резко затормозить. Не сговариваясь, они пристроились к группе туристов и гуськом просочились вслед за ними во двор.
При ближайшем рассмотрении домик оказался вполне приличный, только какой-то сказочный, как будто из детской книжки с картинками. Выпуклая, крытая соломой крыша, массивная труба, непривычно маленькие окошки и низкие дверные проемы с выступающими коричневыми «ребрами» деревянного каркаса. Внутреннее убранство оказалось на удивление убогим. Низкие потолки, маленькие темные комнаты, окна, почти не пропускающие свет. Под потолком тянулись толстенные балки, пол во многих местах осел, образуя глубокие впадины.
Тем временем экскурсовод бодро изложил историю женитьбы Шекспира на дочке преуспевающего фермера, девице почти вдвое старше его, и принялся за его детей. Таковых оказалось трое: дочь Сьюзен и парочка близнецов – Гамлет и Юдифь. Затем экскурсовод зачитал завещание поэта. Анна открыла рот от удивления. И это великий Шекспир?! О книгах тут вообще не упоминалось, как будто их и не было вовсе. Бесконечно длинный список распоряжений включал в себя нудное перечисление имущества, вплоть до последней плошки, а также долгосрочные планы по выплатам жене и детям. Особенно абсурдным девушке показалось упоминание «второй по качеству кровати», которую Уильям великодушно завещал жене. Куда при этом подевалась первая, так и осталось тайной. Туристы, также пребывающие в недоумении, засыпали своего гида вопросами, не желая верить, что этот документ составлен величайшим знатоком душ всех времен и народов, автором бессмертных «Ромео и Джульетты» и «Макбета». Попытки оправдать поэта болезненным бредом не встретили одобрения. Народ возмущенно шушукался. Несчастный гид, пытаясь отвлечь своих подопечных, поспешно вывел их из музея. Воспользовавшись паузой, Анна пристала к Снежко с вопросом: