С рассветом шторм почти прекратился. Свежий ветер лишь пенил гребни волн, а не вздымал их до горизонта, как это было вчера, и триера могла спокойно идти под парусом. Врагов тоже можно было не опасаться, — здешние воды уже давно находились под контролем карфагенян.
Капитан, широкоплечий бородач в доспехах, удовлетворенно вздохнул, окинув взглядом морские просторы. С наслаждением втянул носом соленый воздух.
— Эта проклятая ночь позади, — проговорил он, прикрыв ладонью глаза от яркого солнца, — и скоро мы будем на месте.
— Послушай, Йехавмилк, а почему берег с правой стороны? — насторожился Федор, стоявший рядом с ним на корме и с удивлением смотревший на линию скал, которая утопала в дымке облаков, — мы разве не собирались заходить на Сицилию?
По его разумению берег должен был находиться слева. Но глаза не могли обмануть его. А если так, то, быть может, это сделал капитан по тайному приказу Магона, дружбы которого Федор лишился, едва ступив на палубу этой триеры,
— Это и есть Сицилия, — спокойно пояснил капитан, — только северный берег. Магон приказал доставить тебя в Тарент. И я взял курс на него вдоль южного берега, мимо Агригента, но ты сам видел, в какой шторм мы угодили. Не успели мы дойти даже до Лилибея, как нас начало сносить в сторону, и всю ночь мы болтались в Тирренском море. Так что нужно молить богов, чтобы поблизости не оказалось римлян. Говорят, их здесь еще немало.
Федор немного успокоился насчет своих подозрений, но, поддавшись настроению капитана, пристально оглядел изумрудное море по левому борту. К счастью, Чайка никого не заметил. Ни рядом, ни вдалеке. Лишь дельфины, плывшие за кораблем, то и дело вспарывали поверхность воды, выпрыгивая вверх. Шторм им был нипочем.
— А это что такое? — уточнил Чайка, разглядев далеко в море какую-то темную плоскую линию, очень похожую на вздымавшийся над поверхностью скалистый остров.
— Это крайний из Липарских островов, — пояснил Йехавмилк с полным безразличием. — Мы пройдем мимо.
— Хорошо, — кивнул Чайка, вспомнив о том, что в этом районе действительно часто бывает римский флот, не оставлявший попыток отбить острова, дше стоит слишком приближаться к нему.
Федору совсем не улыбалось угодить в лапы к римлянам, едва выскользнув из рук собственного сената и даже не достигнув Тарента. Хотелось для начала встретиться с Ганнибалом, все обсудить, а потом увидеть Юлию с ребенком. Или наоборот. Лучше даже наоборот.
Оторвав взгляд от далекого острова, Чайка вновь перевел его на лицо капитана. «Он действительно не знает, что происходит на самом деле или притворяется?» — подумал Федор, изучая своего бородатого спутника. Пуниец почувствовал на себе взгляд, но истолковал его по-своему и, обернувшись, произнес:
