— Ну и ну!
Но он не обратил на меня внимания, а таращился на эти штуки, будто в этих мерцающих полосочках заключалось что-то очень важное.
— Кто был прав? — спросил он женщину.
Та неохотно ответила:
— Это еще ничего не доказывает.
— Ладно, — сказал он, — попробуем по-другому. Сейчас я задам синхронизацию в пределах альфа-ритмов и попробуем стимулировать пространственное воображение. Поглядишь, как пойдет…
Я недовольно сказала:
— Почему вы говорите непонятное? Это же невежливо. Как будто я — просто предмет обстановки и они обсуждают, куда его поудобнее переставить. Он сказал:
— Прости. Сейчас я объясню. Видишь вот эти кнопки?
— Эти выступы?
— Ну да. Сейчас на экране сверху начнут падать объекты…
— Предметы?
— Не совсем. Такие штуки с уголками. А ты, нажимая на кнопки, будешь укладывать их так, чтобы между ними не оставалось просветов. Вот посмотри.
Тут это окно замерцало как-то уж очень противно, и из верхнего его края начали валиться разноцветные штуковины. Он нажал на выступ и одна из этих штуковин повернулась в полете. Другая упала точнехонько на нее и затиснула ее в угол.
— Видишь, — сказал он довольно, будто сделал невесть какое важное дело, — а следующую (сверху уже валилась третья) нужно повернуть вот так… Вот этой кнопкой можно крутить их влево, вот этой — вправо… Вот этой — двигать в один бок. Вот этой — в другой. Попробуешь?
Сначала эти штуки валились медленно, но потом все быстрее и быстрее — только успевай укладывать. От напряжения я даже язык прикусила. Да еще проклятое окно (он его назвал экраном) мерцало так, что меня начало мутить.
Наконец они начали валиться так быстро, что я не успевала переносить палец с одной кнопки на другую. Да ну их в самом деле!
Я встала и сказала:
— Хватит! Это же одна глупость.
Он не рассердился, только заметил:
— Я думал, ты раньше не выдержишь.
Ну что там? — это он уже женщине.
Тут штуки перестали валиться с экрана и на нем выросли какие-то разноцветные столбики. Она тихонько сказала:
— Этого не может быть!
— По крайней мере по этому показателю она выдает верхнюю границу, — сказал он, — полагаю, по остальным будет не хуже.
Она пожала плечами.
— Тогда почему они…
Он вроде как сердито поглядел на нее, и она замолчала. Я сказала:
— Меня мутит. И голова кружится. Что вы со мной такое сделали?
— Ничего, — успокоил он, — это сейчас пройдет.
— Мне нужно наружу…
На самом деле мне вовсе не было так уж плохо — просто я хотела выбраться из этого Дома. Уж очень тут было неуютно.
Он сказал женщине:
— Выйди с ней.
Я опять не успела заметить, что они сделали для того, чтобы кусок стены разошелся в стороны — снаружи было сумрачно и сыро, туман блуждал между слепыми стенами чужих домов, и как всегда во время тумана, было очень тихо — лишь где-то поблизости что-то равномерно гудело и ухало, точно билось огромное сердце.