— Сюда, живо, — скомандовала миссис Первиенс, и нас втолкнули в соседнюю с холлом комнату.
Она зажгла неяркую газовую лампу и закрыла дверь.
— Отпустите обоих, — распорядилась миссис Первиенс, и нас с матушкой освободили. — Не могу поверить, мисс Мэриголд, что вы решили расстаться с этим надежным убежищем. Вам известно, что вас ждет. Помните, в каком положении я вас застала?
Матушка всхлипнула.
— Ну что?
Она кивнула.
— Вам известно, что случится с вами опять, если вы откажетесь от правил и моего покровительства, — продолжала миссис Первиенс. — Я поручилась, что вы не скроетесь от суда, я заплатила проценты по вашему долгу. Забыли? Доверенность адвокату, плата надзирателю — все вместе стоило семьдесят фунтов. Как вы мне их возместите? Или вы решили, что ваши заработки перекрывают мои расходы? Да только ваше питание и комната стоили еще двадцать фунтов. Но ладно, я женщина великодушная. Идите на все четыре стороны, если так вы решили вознаградить меня за помощь в трудную минуту. Но уйдете вы так же, как пришли, — без гроша. Понятно?
— Да, — шепнула матушка. — Мне ничего не нужно из этого дома. Жалею, что переступила однажды его порог. Вы обманули меня, миссис Первиенс.
— Да вас бы и в живых не было, — презрительно бросила та. — Эдвард, останься с мальчиком. Энни, ступай с нею и проследи, чтобы она ничего не прихватила. Отбери все деньги. Они получены от меня. А я должна пойти и успокоить других гостей, если они слышали шум.
Женщины вышли, оставив меня с Эдвардом, внимательно за мной следившим. Он уселся у двери, вынул из кармана газету и развернул, так чтобы на нее падал свет.
Немного погодя он поднял глаза и улыбнулся.
— Не верь, что ее втянули обманом. Это ремесло ей знакомо.
Я глядел на него, сердце у меня колотилось.
Облизав губы, он с ухмылкой добавил:
— Уж у меня-то на это нюх.
Я бросился на него с кулаками, но он схватил мою руку и заломил так, что я взвыл от боли. Когда он меня отпустил, я, отойдя подальше, начал выкрикивать ругательства, потом бросился на пол и стал в бессильной ярости бить кулаками по ковру.
Вскоре матушка вернулась вместе с Энни. Одета она была на сей раз как самая нищая служанка, что странно сочеталось с оставшимися на лице румянами и пудрой.
Через несколько секунд вернулась и миссис Первиенс.
— Вещи все на месте? — спросила она Энни.
— Да, мэм.
— При ней ничего?
— Только ее собственная записная книжка. Денег в ней нет.
Миссис Первиенс обратилась к матушке:
— Дайте посмотреть.
— Нет, она моя.
Миссис Первиенс выразительно скосила глаза на Эдварда:
— Покажите мне ее.