Он проводил ее в туалет самолета и остался ждать. Ей понадобилось почти двадцать минут. Услышав спуск воды, он представил ее сидящей, как маленькая девочка, и почувствовал острый укол боли в сердце. Он стал молиться: «Азазел, Азазел, будь сейчас со мной», – потом услышал чудовищный гул толпы, стоящей под палящим солнцем пустыни, они прочитали листовку. Доносился шум моторов телевизионных автофургончиков, подъезжавших поближе.
Появилась Тереза Кеннеди. Ябрил заметил на ее лице печаль и выражение упрямства. Она решила, что не будет ничего говорить и не позволит ему насильно ее снимать. Хорошо умывшись, она выглядела прекрасно и была уверена в своих силах, хотя и утратила какую-то часть доверчивости в сердце. Она улыбнулась Ябрилу и сказала:
– Я ничего не буду говорить.
Ябрил взял ее за руку.
– Я просто хочу, чтобы они увидели вас, – произнес он и подвел ее к открытой двери самолета, где они остановились на пороге. Красноватый воздух пустыни осветил их фигуры. Шесть тягачей с телевизионным оборудованием словно охраняли самолет подобно каким-то доисторическим чудовищам, не давая толпе приблизиться вплотную. – Улыбнитесь им, – продолжил Ябрил, – я хочу, чтобы ваш отец видел, что вы в безопасности.
В этот момент он коснулся рукой ее затылка, ощутил шелковистость волос и отвел их, обнажив шею, пугающую белизной кожи, нарушаемой только родинкой, скользящей по плечу.
Она уклонилась от его прикосновения и обернулась посмотреть, что он делает. Его хватка стала жестче, он повернул ее голову так, чтобы телекамеры видели ее прелестное лицо. Солнце пустыни образовывало вокруг ее фигуры золотой ореол, а Ябрил своим телом отбрасывал на нее тень.
Он поднял руку и, чтобы не потерять равновесия, уперся ею о металлическую дверь, затем прижался к спине Терезы, осторожно придвинув ее к самому краю. Правой рукой он достал пистолет и приставил к ее обнаженной шее. И прежде чем она ощутила прикосновение металла, он нажал на курок и дал ее телу оторваться от своего.
Казалось, она взлетела в воздух, к солнцу, в нимбе собственной крови. Потом ее тело опрокинулось так, что ноги уперлись в небо, и снова перевернулось, прежде чем рухнуло на бетонированную полосу, и осталось там лежать бездыханное, ее раздробленную голову освещало раскаленное солнце. Поначалу слышалось только стрекотание телекамер, урчание автомобильных моторов и шуршание песка, потом по пустыне прокатился вопль тысяч людей, нескончаемый крик ужаса.
Этот первый звук удивил Ябрила – в нем не было ожидаемого ликования. Он шагнул вглубь самолета и заметил, что члены его группы смотрят на него с ужасом, отвращением, с почти животным страхом.