– Слава те господи, – стукалась лбом перед иконой няня. – Минула гроза-несчастье. Смирила наша матушка-красавица лютое сердце. Не дала греха положить на душу. Дай ей, владычица пресвятая, доброго здоровья. Пусть живет она многие лета.
Няня и Колю пыталась поставить рядом с собой на колени. Но он быстро проскользнул мимо. Ему хотелось побыть сейчас около матери и вместе с ней порадоваться спасению Степана.
…Прошло две недели.
Неотвратимая осень всюду давала знать о себе. Яркими красками увядания пестрели осиновые рощи. Грустно сбрасывали с себя последние листочки белоствольные березы.
Давно миновало бабье лето. Отлетали в прозрачном, пахнущем грибами воздухе белые паутинки.
Коля и Андрюша собирались со дня на день уехать в Ярославль, в гимназию. Мать заботливо готовила им все необходимое для отъезда. Но, увлеченный охотой, отец забыл вовремя заказать мундиры и форменные фуражки. Их сшили с опозданием.
Накануне отъезда отец разрешил Коле отправиться с Кузяхой на охоту. К сыну Ефима Алексей Сергеевич с некоторых пор стал относиться грубовато-доброжелательно, надеясь, должно быть, что он скоро заменит попавшего в немилость отца. Как-то раз он даже потрепал Кузяху по щеке и весело-укоряюще сказал;
– Как же это ты, шельмец этакий, палец себе отстрелил? А? Неладно, право, неладно!..
И вот мальчуганы гордо шагали с ружьями за спиной по деревенской улице. Впереди бежал остромордый легавый пес Летай. Совсем еще молодой, он бестолково тыкался носом в землю, убегал на задворки, откуда его не скоро дозовешься.
С видом бывалого егеря Кузяха вел Колю на широкое, поросшее осокой Печельское озеро.
– Уток там тьма-тьмущая! – скороговоркой сыпал он. – Тихменев-барин намедни столько настрелял, что на двух телегах увезти не могли. А я прошлый раз одним выстрелом целый пяток свалил. Жирные! Как упали на землю, так от сала и лопнули.
– Да ну? – изумлялся Коля. Однако в голосе его слышались нотки недоверия. Чувствуя это, Кузяха принял оскорбленный вид.
– Вот те и ну, баранки гну! – пыхтел он. – Не веришь, так зачем пошел со мной?
Но Кузяха дулся недолго. Когда вышли за околицу, он вдруг спросил:
– Степана не видел?
Где его увидеть! В холодной держат. На двух замках. Не проникнешь к нему.
– Ишь ты, беда какая, – вздохнул Кузяха и снова спросил:
– А слышал, какая заваруха у Тихменева-барина вышла?
Нет, Коля ничего не слышал. Он удивленно глянул на Кузяху:
– Заваруха?
– Ну да, заваруха, – подтвердил тот, рывком поправляя ружье за спиной. – К батьке знакомые охотники из города приходили. Поднялись, бают, тихменевские мужики.