— Пожалуй… — неуверенно согласилась Лена, давая понять, что все еще не остыла от обиды. — Если освобожусь.
— Нет, нет, непременно! Я… Мы будем ждать. Было ясно, что предложение исходит от Нины. Кажется, она тоже стремилась к примирению. Это было странно. Зачем после всего случившегося Нина решила восстановить отношения? Ни о каких личных симпатиях речи быть не могло. Обе ощущали взаимную неприязнь. Лена чувствовала, что тут ей Нину обмануть не удалось. Может быть, привлекло ее мнимое место работы? Ведь Нина тогда сказала: «У вас там большие возможности». А может быть, встреча требовалась не для восстановления, а для выяснения отношений? Лена-то исчезла довольно загадочно. А фокус с Шухминым мог понадобиться не только Глинскому. Не исключено, что ее собирались проверить или втянуть, но Глинский спутал все карты. А что если проговорился этот бородатый Вова, хозяин дачи? Все эти соображения Лена и выложила Цветкову. Тот некоторое время молчал, обдумывая ее слова, и потом, вздохнув, сказал:
— Идти, милая моя, так и так надо.
И «милая моя» прозвучало как знак дружбы и доверия, как свидетельство, что Лена в глазах Цветкова стала окончательно своей, близкой, как все ребята из его отдела, и верит он ей теперь так же, как им.
— Надо идти, — повторил он. — Вы для них человек, конечно, случайный, чужой. Так и надо. Но при этом следует все же добиться их доверия или заставить проговориться. Главное сейчас-путь к этому самому Льву Константиновичу. Главарь-то он, конечно, главарь, но вот какая у него конкретная роль, мне не ясно. За что его можно ухватить. Но пока главное — путь, путь к нему.
И вечером Лена поехала к Липе.
Перед этим она, правда, не удержалась и позвонила Откаленко. Весь день думала о нем, с того момента, как на утренней оперативке увидела его лицо со следами ушибов и, как ей показалось, его очень грустные, совсем больные глаза.
— Как дела, капитан? — с наигранной бодростью спросила Лена.
— Нормально, — скупо ответил Игорь. — Ты-то как?
— Я тоже нормально, капитан, — все так же бодро ответила она. — Как ушибы, болят? Тебе что велели делать?
— Терпеть. А ты что делаешь?
— Еду к подружке Липе.
— Ну, ясно, — с неудовольствием ответил Игорь.
— Привет, капитан.
— Привет.
Вздохнув, Лена повесила трубку. «Что же это такое? — невесело подумала он. — Долго это будет продолжаться? И чем он недоволен?» Когда Лена приехала к Липе, Нина была уже там.
Они встретились вполне дружелюбно, даже расцеловались. Лена, правда, изображала обиду, она была холодновата и сдержанна. А Нина… изображала раскаяние. И обе чувствовали, что идет игра, и были полны взаимной неприязни, настороженности и при этом очевидного желания снова наладить отношения, хотя цель каждой оставалась для другой неясной.