– Я, как и ваша Милочка, богатая невеста. Папа перед смертью положил на мой счет в банке триста тысяч долларов, весь накопленный за жизнь капитал. Его последней волей было, чтобы я никому никогда не рассказывала об этих деньгах.
– И ты никому никогда? – уточнила Инесска.
– Конечно! Даже маме Ляле… Как я могла нарушить последнюю волю отца?
– М-да, в кустах стоял рояль, – озабоченно заметила я.
– Но это никакого отношения к похищению Олежки не имеет! – заверила Настя. – Чем угодно клянусь, даже мамочкой Лялей, что о деньгах никто, кроме меня, не знает.
– Ладно, Настен, мы продолжаем искать. Да и Петров не дремлет, так что жди известий. Короче, пошли мы.
Отяжелевшая от ватрушек и, надо признать, изумительно приготовленного какао, Чудновская еле поднялась со стула.
– Не вешать нос, гардемарины! – бодро пропела она на прощанье и чмокнула задумчивую Настю в щеку.
Мы вышли на улицу и сели в Инкину машину.
– Ну, гардемарин, какие мысли? – спросила я у нее.
– Давай Аллочку, любовницу отца Милы, поищем, – предложила поумневшая после сытного завтрака подруга. – У нее вроде бы со Звягинцевым романчик был. Чем черт не шутит, вдруг она что о нем знает?
– Толково, – согласилась я и поделилась с Инкой последними выводами о федотовской роли в нашем деле.
– Да-а… Как пить дать, подставляли Васю. Кто-то из похитителей о нехитрой Настюхиной личной жизни подробно осведомлен, – разделила она мои подозрения.
В десятый раз за утро у сердца беззвучно завибрировал «рабочий» сотовый, и я схватила трубку.
– Здравствуйте, Наталья, – строго приветствовала меня Неволькина. – Хочу напомнить, что послезавтра последний срок сдачи материала, а вы мне еще ничего не прислали.
– А я как раз собиралась сейчас половину выслать, и завтра – оставшееся, – бодро соврала я.
– Ну что ж, жду, – как всегда, скептическим тоном ответила проницательная Тамара.
– Вот, Инка, мне стихи срочно сдавать, – пожаловалась я Чудновской. – Подъедем ко мне на минутку, я готовый материал скину. А вечером дописывать надо…
Подруга сочувственно засопела и мигом домчала меня до подъезда.
– Ты поднимайся, а я позвоню Милочке, – предложила она рациональный вариант. – Узнаю, как нам Аллу отыскать. И руки в ноги…
Когда я спустилась и села в машину, вид у Чудновской был озадаченный.
– Ну что, дозвонилась?
– Дозвониться-то дозвонилась, только толку чуть. Прикинь, Мила даже телефона Аллочкиного не знает. Старую симку, еще когда Захар был жив, та поменяла, а новый номер Мила узнать не успела. Ни адреса, ни фамилии, вообще – нуль!
– Ничего удивительного, – возразила я. – Алла же не ее любовницей была, а отцовской. И потом, ты часто в паспорта знакомых заглядываешь? Мол, дайте документик, на всякий пожарный, ознакомиться?