Дедушке Таму почти что сравнялось семьдесят, но он еще крепкий старик. И единственный из жителей Сео-Дыока до сих пор носит длинные волосы.
Там поселился в Сео-Дыоке в те времена, когда дикие кабаны забегали чуть ли не на окраину села. Тигры подстерегали первых поселенцев, и каждую ночь та самая птица, что всегда провожает на охоту тигра, зловеще кричит: «боооннг, крааа, крааа…» Без преувеличения, дедушка Там — ходячая история нашего края. Он замечательный охотник, легко берет дикого кабана или ласку, и нос у него такой чуткий, что ему достаточно поутру понюхать речную воду, и он сразу скажет, какие звери проходили ночью на водопой. Подчас от него самого веет всеми запахами нашего леса, горячей, плодородной земли, ароматом растений и моря…
…А вот наконец и откос, под которым спрятана лодка старого Тама. Я ощупью пробираюсь к ней. Нащупываю весла — смотри-ка, они уже в уключинах! Сейчас пойду к дедушке Таму и попрошу у него лодку. Вдруг раздается громкий злобный лай. Я застываю на месте. Слышу чьи-то быстрые шаги.
— Кто идет? — кричит дедушка Там. Я ответил совсем тихо:
— Это я!
Дедушка подбегает ко мне в темноте, обнимает за плечи. Говорит:
— Только что закончил обход отряд «гражданской обороны».
Я торопливо объясняю, что с нами приключилось, прошу разрешения взять лодку. Дедушка Там отвечает, не задумываясь:
— О чем толковать, сынок, бери!
Возвращаюсь к берегу, спускаюсь к лодке. Отвязываю железную цепь, а она вдруг как звякнет! И тут, как назло, слышатся чьи-то тяжелые шаги… Дедушка Там предостерегающе кашляет.
Я сразу осознаю опасность: видно, вернулся патруль. Крепко сжимаю в руках лодочную цепь, сдерживаю дыхание, сердце бешено колотится. Наконец патруль уходит. Я осторожно высвобождаю цепь, вывожу из-под откоса лодку и плыву к берегу, где меня ждет Динь.
И вот в эту непроглядную ночь, в эту последнюю ночь старого года мы с Динем покидаем Сео-Дыок в лодке старого Тама. Я шарю по дну в поисках второй пары весел и вдруг обнаруживаю под рулем четыре огромных горячих рисовых пирога да еще две пачки самого лучшего чая. Чудеса! И зачем понадобилось прятать в лодке такую прорву пирогов и чая! Уж не о нас ли позаботился старый Там?!
Так мы и расстались с Сео-Дыоком. Вернуть старому Таму его лодку нам не удалось. Во-первых, в ту пору всеобщего восстания[11] мы были заняты более важными делами. Во-вторых, противник вдвое увеличил число сторожевых постов вокруг Сео-Дыока, и вражеские солдаты стали еще бдительнее и злее. А потом Сео-Дыок силой превратили в «стратегическую деревню», и долго мы не имели оттуда никаких вестей…