Пускай себе сердится. Из-за его поспешного бегства прошлой ночью она все утро крутилась, как белка в колесе, не находя себе места. Статья была почти готова, но получилась совершенно сумбурной. И такой же сумбур царил у Эви в голове.
Ну что она сделала неправильно? Там, на берегу Миссисипи, она не призналась ему в любви, не упомянула ни о браке, ни о детях и не использовала ни одного слова, более пугающего, чем «взаимоотношения». И все же, доведя Эви до дверей ее номера, он поспешил отделаться от нее, словно от окурка, обжигающего пальцы.
Эви выудила из сумочки ключи от машины и бросила их Коулу.
– Если вы хотите перекусить – в холодильнике фрукты и йогурт. А я еще работаю над статьей. Из-за некоего звонка я сбилась и потеряла мысль.
Нельзя сказать, что это была исключительно его вина. Она хотела было сделать утреннюю гимнастику и искала по телевизору подходящую программу, но вместо этого наткнулась на передачу для женщин, и настроение у нее совсем испортилось. Проблемы отношений между мужчинами и женщинами… Только этого ей не хватало!
Самый застенчивый представитель сильной половины человечества уселся за руль.
– Если мы хотим что-либо успеть в этом путешествии, мы должны выезжать пораньше, – сказал он.
– Итак, мистер Нам-надо-остановиться превратился в мистера Мы-должны-ехать, – себе под нос пробормотала Эви.
Коул завел мотор и повернул ручку переключения скоростей.
– Куда едем?
Эви нацепила солнечные очки.
– В четырех часах езды на запад лежит Канзас-Сити.
– А потом?
Эви открыла портативный компьютер и начала печатать.
– Я еще не решила.
Коул посмотрел по сторонам и резко рванул машину со стоянки. Если Эви и почувствовала запах паленой резины, то ничего об этом не сказала.
Пальцы Эви быстро бегали по клавишам компьютера. Коул наблюдал за ней. Время от времени Эви, прежде чем написать фразу, что-то неразборчиво бормотала. Три часа она просматривала статью, иногда читала предложение вслух, потом выправляла его. Иногда слышались тихие восклицания вроде «Вздор!», «Чепуха!» или «Муть!». Коул тяжело вздохнул.
– Это напоминает путешествие по пересеченной местности с сироткой Энни.
– А? – Эви подняла взгляд и, осмотрелась по сторонам, словно с ней заговорила силосная башня, а не ее попутчик.
Коул ничего больше не сказал, и Эви вернулась к своей статье.
Он уставился на дорогу. Она с головой погрузилась в работу. Коулу было так тошно, что хотелось хлебнуть кислоты из аккумулятора.
В голове у него вертелись разные варианты объяснений. Он недостаточно хорош для нее. Между ними нет ничего общего. Стоит лишь вспомнить, что получалось каждый раз, когда они пытались сблизиться. Он целовался с ней на берегу Миссисипи, словно герой пошлого кинофильма, говорящий «прощай» своей единственной настоящей любви. А потом фактически оттолкнул ее.