— Учитель! — пораженно вскрикнул Меррен.
— Я не люблю, когда меня пытают, сынок, — жестко усмехнулся учитель. — И не люблю убивать себя сам, если это неприятное дело можно свалить на другого. Спорить не о чем: это решено, и так будет.
— О-ох! — выдохнул Меррен, обеими руками тяжело опираясь о стол. За что, боги? За что мне такое?
— За право дерзнуть, — с мрачной веселостью сказал учитель. Дерзание дорого стоит, мой мальчик, и не только для самого дерзающего.
— Но…
— Ты предпочел бы, чтобы я бессмысленно погиб в лучах Заката, всеми брошенный и забытый? — с грубой прямотой спросил учитель.
— Нет, конечно, но…
— Или хотел бы, чтоб я попался в руки тыловым службам Вечного Отряда; и они, не торопясь, выпустили из меня потроха в погоне за чем-нибудь, что может повредить тебе?
— Да нет же! — отчаянно крикнул Меррен, уже не заботясь о сохранении самообладания.
— И чтобы я тратил последние крохи сил и жизни, пытаясь уберечь твои тайны?
— Ох, нет!
— Тогда в чем же дело? Ну, а если, — учитель заговорщически понизил голос, — если ты и впрямь так меня любишь, если тебе удастся помнить обо мне, невзирая ни на что, то я воскресну, Анси. Воскресну у твоих ног в сиянии Рассвета. Разве это так уж сложно для бога, творящего новый мир?
— Да! Нет… ох, дьявол, дьявол! — Меррен сжал кулаки и с силой опустил их на столешницу. Потом сорвал пробку с графина мдецхлари, плеснул вина в стакан и жадно выпил, скользя зубами по стеклу. — Да! Конечно, я так и сделаю! Ох, учитель, ты из меня всю душу вынул!
— Твоя душа при тебе, — спокойно сказал учитель. — Дай морса, Анси.
Магистр наполнил стакан прохладным пенистым напитком и протянул учителю. Мотнул головой, как норовистый жеребец, и налил себе еще вина.
— Только не надирайся, — бесстрастно предупредил его учитель. — Я еще не закончил.
— Как?! — возмущенно спросил Меррен. — У тебя в запасе есть что-то?
— У хорошего учителя всегда что-нибудь есть в запасе, — учитель хлебнул морса. — Но сейчас я готов для начала ответить на твои вопросы. Если они у тебя есть.
Меррен сосредоточился.
— Есть, конечно. Хотя и не очень срочные.
— Если ты хочешь задать их мне, то они уже стали срочными, напомнил учитель, откидываясь на спинку кресла. — Что это за звук… ах, да, это малыш скребется. Впусти его, Анси, время великих тайн прошло. Наступило время обычных больших секретов.
Магистр прошептал слова, снимающие печать, и распахнул дверь. Крошка-мышонок радостно пискнул, расправил перепонки и отвалился от притолоки головой вниз. Уже у самого пола он легко кувыркнулся и в два взмаха взлетел на плечо учителя. Учитель ласково почесал его между остренькими ушками.