Эта борьба только усиливала нетерпение и натиск мужчины… И Нэнси с наслаждением уступила его напору. Когда они наконец слились в одно целое, она сжала бедра, и его зверь забился в тугих объятиях ее плоти, наливаясь еще большей силой, проникая все глубже и глубже, причиняя сладостную боль и великое наслаждение. Острое чувство удовольствия охватило их обоих, в упоении они катались по широкой постели, борясь друг с другом и в то же время стараясь принести как можно больше наслаждения партнеру.
В полумраке спальни, занавешенной бирюзовыми шторами, их тела походили на волны, что накатывались на берег озера Мичиган под напором штормового ветра.
А потом Нэнси превратилась в галопирующую всадницу. Оседлав Майкла, она запрокинула голову и, как зачарованная, закрыв глаза и стиснув руками скачущие груди, предавалась наслаждению. Майкл испытывал двойное удовольствие: от созерцания этого зрелища и от ощущений, рожденных соприкосновением их тел. Поэтому он на миг опередил ее, оросив глубины нежного тела извержением вулкана любви. Ощутив сладость и жар этого фонтана, Нэнси вскрикнула и через миг поникла в изнеможении, накрыв своими густыми солнечными волосами лицо и плечи мужчины, обхватившего ее содрогающееся тело.
Когда они откинулись на подушки, отдыхая после неистовых ласк, обоих охватила нежность и благодарность друг другу. По лицу Нэнси медленно текли слезы счастья, а Майкл, приподнявшись на локте, аккуратно слизывал их, как пятилетний мальчишка медленно и с наслаждением слизывает со стаканчика капли тающего мороженого.
– Спасибо тебе, солнышко мое, – проговорил он, снова откидываясь на подушки и прижимая к себе светловолосую голову любимой.
– Это тебе спасибо, – светло засмеялась Нэнси, нежно целуя глаза и губы любимого. – Ты открыл мне радость любви.
Они еще долго лежали, обнявшись, их переполняли ощущения, которые они пытались облечь в слова радости и благодарности друг другу. Но английский язык оказался слишком беден для переполнявших их чувств.
– Во французском языке гораздо больше слов, выражающих любовный восторг, – вспомнила Нэнси.
И она стала произносить на любимом ею языке слова любви, которые действительно звучали как музыка.
После каждой фразы, произнесенной Нэнси на французском языке, Майкл целовал ее в губы.
– Французский язык как будто создан для любви, – заключил он, вслушиваясь в нежно-рокочущие слова.
– Пожалуй, для любовных признаний больше подходит итальянский, – сказала Нэнси, подставляя ему для поцелуев свои губки. – Но во французском больше эротики и изысканности.