— Куда теперь думаешь? — спросил Резоуст, когда далеко на реке распался погребальный костер, и ветер понес оторвавшийся дымный хвост, а все, что не догорело, мать Светынь упокоила в своем лоне.
«Если бы Бажана сразу бросила грести, может, рана и не оказалась бы, смертельной, — думал в это время Твердолюб. — Но она продолжала меня спасать, и наконечник все резал тело, пока не коснулся боевой жилы…[51]»
Вслух он сказал:
— Пойду мстить Людоеду.
Странное дело, он не заплакал ни над Бажаной, ни теперь, когда все принадлежавшее ей ушло из этого мира. Душевное онемение не покинуло его, даже когда рядом раздался смех Резоуста. Тверд лишь медленно повернул голову.
— Какому Людоеду? — отсмеявшись, горестно спросил Резоуст. — Ты его вблизи-то видел ли?… Так от него одного вся эта ватага, как цыплята от ястреба, разбежалась бы. Да какое от него, от самого распоследнего комеса. А ты с одним Косорылом как следует справиться не мог. Да сегваны тебя…
«Ну да, Косорыл. А еще — рыжий Бобыня, плешивый Голсана, хитрый Лисутка, плюгавый Меньшак И вожак Булыма. Кто из них пустил ту стрелу?…»
— А тебе что? — равнодушно спросил Твердолюб. Отвернулся и снова уставился вдаль, где уже и не разглядеть было плавающих обломков. Только дым, быстро таявший в синеве.
«Эх, дядька Родосвят… Что ж вы там ее покрепче не заперли… Ну, погоревала бы, так не весь же век горевать…»
— Мне-то — ничего, — пожал плечами Резоуст.
— Если охота погибнуть без толку и смысла, давай, иди. А лучше — прямо тут кидай петлю на шею, и тащиться далеко не придется. Но если ты в самом деле хочешь отплатить за себя и за девчонку…
Твердолюб поднял глаза.
— Есть Владыка, который примет тебя, не спрашивая роду и племени, — продолжал Резоуст. — Он даст тебе кров, защиту и хлеб, а если будешь верен и честен — назовет сыном и станет учить. Я поклонился ему полтора года назад…
«Полтора года, — подумал молодой венн. — Всего полтора года… И тогда я вправду смогу… Булыма, Голсана, Бобыня, Лисутка, Меньшак…»
— Почему ты… Бажане помог? — выговорил он, запнувшись на имени невесты.
— Потому, — ответил Резоуст, — что и без нее увел бы тебя. Не в эту ночь, так на следующую.
Тверд мрачно спросил:
— Зачем я тебе?
— А затем, — ответил Резоуст, — что не такой уж я добрый. Просто тем, кто первое обучение превзойдет, наш отец Мавут дает поручения. Мне вот повелел вернуться в родные места и привести к нему сироту. Да такого, чтобы Владыка себе копье из него мог сделать. Чтобы постиг тот сирота свободу и силу и научился разить врага, как копье: прямо и без сомнений, ни смерти, ни лютой боли не страшась…