Характер… Слово, столь частое и знакомое в быту и литературе, и одна из неопределеннейших категорий в психологии.
Хороший характер… Плохой характер… Патологический характер… Бесхарактерный человек… Национальный характер… Выработать у себя характер… Преодолеть свой характер…
Если попытаться привести к общему знаменателю все многообразные, переливчатые значения этого слова, то оказывается, что характер — это психическая физиономия, некий узор, образуемый индивидуальной линией стыка социального и биологического. Что-то между темпераментом и личностью. А можно сказать и так: характер — это личность для других.
…И вот взор мой останавливается на современной фигуре, причастной к научной характерологии.
У ПОЛЮСА Ф-ШКАЛЫ
Портрета его я не видел и не представляю, но слышу, как он перекликается с Теофрастом своей разносторонностью и демократизмом, с Лабрюйером — острым, цепким вниманием к человеку, умением схватить в нескольких штрихах объемную суть.
Ему уже много лет. А он помнит все музыкальные звуки, которые когда-либо слышал. С него Томас Манн писал героя «Доктора Фаустуса» Адриана Леверкюна, но он не композитор, а социолог. Самая выдающаяся его работа, по мнению социологов, — это «Авторитарная личность», исследование глубинной социопсихологии фашизма.
Почему я выбрал именно его? Возможно, здесь сказывается прихоть, а может быть, и мое убеждение, что по-настоящему изучать человека может только хороший человек.
А что такое хороший человек?
Вот и попался. Что за ненаучная терминология? Ведь это субъективно. Для вас он хорош, для меня плох. Это все относительно и условно. Все зависит от позиции.
Да, отвечают, зависит. Наука наша о Солнце и о звездах была бы, возможно иною, живи мы где-нибудь на Юпитере. Но мы живем на Земле.
Еще нет науки о Добре и Зле, есть только эмпирические понятия, которыми каждый пользуется, как хочет. Но, может быть, настанет время, когда будет принята единая система отсчета. Когда выявят, наконец, conditio sine qua non — то, без чего нельзя: совместимость с Жизнью и главными условиями ее для человека — прогрессом, творчеством.
Исследования Теодора Адорно, быть может, и представляют собой первозачаток науки о том, что такое хороший человек и его антипод.
Изучение психологии фашизма Адорно начал, можно сказать, на месте — в Германии, в тридцатые годы, а завершил в Соединенных Штатах, куда пришлось эмигрировать. И там материала хватило.
Он исследовал несколько тысяч американцев самых разных сословий.
Конечно, они относятся к фашизму по-разному. Среди них есть и фашистские фанатики, вроде этих, из общества Джона Бэрча, и активные антифашисты, вроде самого Адорно, и те, кто склонен прислушиваться либо к тем, либо к другим, и индифферентные, масса индифферентных. Исследуя человека, Адорно стремился выяснить «содержание» в нем фашизма. Насколько этот конкретный человек склонен поддаваться пропаганде фашистского толка? И наоборот, сколь сильны в нем антифашистские побуждения?