Колдунья села на помело и взмыла в небо.
Корина проводила ее заплаканными глазами.
– Ну ладно, вздорная старуха, – прошептала она. – Когда-нибудь мы еще посчитаемся… А сейчас я уйду. Ни дня не останусь больше в этом противном месте!
Она засунула два пальца в рот, как ее некогда научили дарумские мальчишки, и как засвистела! Вскоре из-за деревьев выскочили ее друзья лесные зверушки – барсуки, лисы, белки, еноты и все прочие. Чуть позже на поляну прибежали и уродцы, сотворенные девочкой. Впереди, как всегда, неслись верные Финтифлюшка и Красный Шарик, а чуть позади них торопливо семенил ножками Бурчалка и громко дудел в свой хобот словно в трубу.
Корина обвела свое войско блестящими от возбуждения глазами.
– Ребята, хотите пошалить?
– Хотим! Хотим! Еще как хотим, у-у-у!
– А ну-ка, давайте уберемся в пещере Гингемы – да так, чтобы там камня на камне не осталось! Бей, круши, вали все подряд! Я разрешаю! Покажем этой гадкой колдунье напоследок, как надо убираться в доме, ха-ха-ха!
Друзья Корины опасливо взглянули на Нарка. Тот рассерженно рыкнул:
– Ты что задумала, глупая? Да Гингема же голову тебе свернет, когда увидит такой разгром!
Корина беспечно махнула рукой.
– Подумаешь, испугал! Сегодня я навсегда ухожу из этой грязной пещеры. Лучше странствовать по белу свету, чем терпеть измывательства этой ведьмы. Пойдешь со мной?
Нарк задумался. Он обожал свою маленькую хозяйку, но побаивался гнева колдуньи.
– Куда же мы направимся? – с сомнением спросил он. – От Гингемы разве спрячешься?
– Мы пойдем в Фиолетовую страну, – заявила Корина, складывая в котомку еду. – Там нас Гингема искать не будет. Она знает, что Бастинда каждый день оглядывает границы своих владений и никогда не допустит туда ни одну волшебницу.
Нарк задумался. Ему самому давно надоело жить в пещере. Он тосковал о глухомани, в которой вырос, о своих друзьях по стае. Быть может, он снова станет вожаком стаи железнозубых, как когда-то в молодости?
– Ладно, – кивнул он большой лохматой головой. – Я пойду с тобой, хозяйка!
Корина расцвела чудесной улыбкой и, обняв волка, поцеловала его прямо в черный нос. А затем повернулась к своим друзьям, терпеливо ожидавшим у входа в пещеру, и крикнула:
– Ну, чего же вы стоите? Давайте, шалите, сколько влезет! Нарк с Лашкой вам ничего не сделают, потому что они меня любят больше, чем Гингему!
Лесные зверюшки и уродцы запрыгали, заверещали и запищали от радости. Все они недолюбливали злую колдунью, и были рады устроить для нее маленькую пакость.
Ух, и повеселились же они! Сначала опрокинули котел с колдовским зельем на землю, потом сбросили со стен связки сушеных мышей, выбросили из ящиков колдовские травы и коренья. Финтифлюшка напялил на себя старый колпак Гингемы и стал важно расхаживать с половником в руке, делая вид, что бормочет заклинания. А Бурчалка уселся верхом на метлу и стал скакать по пещере, визгливо вереща. Дятел взлетел прямо на чучело крокодила и стал долбить его по голове своим длинным клювом, словно по гнилой ветке. Белки носились по полкам, где Гингема хранила съестные припасы, и сталкивали глиняные горшки вниз, да так, что черепки летели во все стороны. Словом, все веселились от души!