- Да, помню,- неуверенно ответила Аманда, устраиваясь поудобнее у меня на плече. - Но одно дело слышать и совсем другое - испытать это на себе.
Сейчас тот визит к отцу виделся мне совсем по-другому. Пришло еще одно воспоминание: я сижу, обливаясь слезами, за кухонным столом. В драке футбольных болельщиков погиб мой друг Джейсон.
- Так было угодно Господу Богу, Николас,- говорит отец.
- Но за что? Ведь Джейсону было только четырнадцать лет!
- Пути Господни неисповедимы. Мы не должны спрашивать у Бога, почему он поступает так, а не иначе. Ему виднее.
- Но почему мы не должны спрашивать?
- А почему должны? - сурово произнес отец. Я не нашелся, что ответить, а он взял меня за подбородок и изрек: - Все мы под Богом ходим, Николас. Ни один волос не упадет с головы человека без его ведома. Он все видит.
- Но Джейсон был моим другом! - пытался я объяснить отцу.
А он печально покачал головой и сказал:
- Николас, нет лучшего друга, чем Господь Бог. Он не предаст и до конца твоих дней будет рядом с тобой.
Так отец и не поддержал меня в моем горе, не посочувствовал мне. И я держал свою боль в себе. Сейчас этот эпизод отчетливо всплыл в моей памяти, но виделся в более мрачном свете.
В дверь тихо постучали. Кто бы это мог быть? Ни офицер, ни тем более матросы не посмели бы явиться в командирскую каюту без вызова, а пассажиры вообще не имеют права входить в эту часть коридора. В случае необходимости меня вызывали по телефону.
Открыв дверь, я увидел смущенно улыбавшегося Уолтера Дакко. Что за наглость? Как он посмел? Я уже пожалел, что из-за нехватки людей снял пост в той части коридора, где находилась моя каюта.
- Вход в офицерские каюты пассажирам запрещен,- грубо бросил я.
- Знаю, но мне необходимо с вами поговорить, не сердитесь, пожалуйста.
Я не мог ему простить оскорбительных выпадов против беспризорников на вечере, устроенном миссис Аттани. А ненависть его сына Криса?!
- Мне некогда,- отрезал я.
- Командир, ради Бога, выслушайте меня! - взмолился Уолтер Дакко.
Мне хотелось захлопнуть дверь у него перед носом (а еще лучше, чтобы дверь хлопнула его по носу), но я решил набраться терпения. Пусть выскажется, черт с ним, а потом оставит меня в покое. Гнусный тип! Но ничего не поделаешь, надо соблюдать приличия.
- Ладно. - Я посторонился, пропуская непрошеного гостя.
Мы остановились посередине каюты друг против друга. Он пробежался глазами по моему жилищу, и мне стало не по себе - словно враг в дом забрался.
- Вчера ко мне приходил беспризорник,- начал Уолтер Дакко. - Один верзила, Эдди зовут.