– Тогда вы изобрели мужа и тут же его прикончили, – сказал лорд Тиндейл. – Таким образом вы получили необходимый вам статус вдовы.
– Да.
Кажется, он ей верил. Глаза его странно блеснули, когда она призналась, что никогда не была замужем.
– Леди Генри тоже участвовала в этой схеме?
– Конечно нет! Неужели вы думаете, что я стала бы просить Присциллу лгать ради меня?
– Вдруг вы решили, что делать ее невольной сообщницей это еще хуже?
Она почувствовала осуждение в его голосе и закусила губу.
– У меня не было другой возможности вывести в свет мою сестру, – повторила она.
– Короче говоря, вы считаете, что цель оправдывает средства?
Чарити подняла гордо голову и посмотрела с вызовом на него.
– Конечно нет, в философском смысле, но… я бы вновь сделала то же самое в таких же обстоятельствах. Я и так жила в постоянном страхе, что меня разоблачат, и терзалась угрызениями совести – разве этого мало?
Она сразу пожалела об этой фразе, а он резко спросил:
– Что бы вы стали делать в случае неудачи с Пруденс?
– Давала бы уроки музыки, – ответила она сквозь зубы.
– А в том случае, если бы Пруденс благополучно устроилась, как вы видели свое собственное будущее?
– Я могу учить не только музыке. Я думала, что, может, уеду в Америку, – сказала она рассеянно.
Она приходила в себя после шока. Они с Пруденс могли бы вместе уехать в Америку… Там бы их не достала месть Брендана Райана. Потом нашелся бы мужчина, которого Пруденс смогла бы полюбить. Чарити заметила, что граф совсем не удивился, услышав от нее о таком варианте. Выигрыш триста фунтов плюс то, что осталось – этого хватит для начала…
Она взглянула на него.
– Что вы намерены предпринять? – спросила она и продолжала, прежде чем он ответил: – Если я дам вам слово, что Пруденс не станет претендовать на Филиппа и мы немедленно покинем Лондон, будете вы, хотя бы ради леди Генри, молчать о том, что узнали?
– Возможно, вам удастся меня убедить. Но я не понимаю, почему вы хотите уехать из Лондона именно в тот момент, когда у вас все так хорошо получается?
– Конечно, я не хочу…
И она замолчала, уставившись на него.
– Почему вы набросились на меня так яростно, если не для того, чтобы заставить меня уехать из Лондона? – спросила она.
– Я не набрасывался, – ответил он мягко, – а пытался узнать правду. Может, вы сбежали из тюрьмы? Но это ведь не так? – ухмыльнулся он. – И я не заставляю вас уезжать. По моему мнению, ваша сестра и Филипп прекрасная пара. Я буду рад, если они поженятся.
– Тогда непонятно значение вашей фразы о том, что мне «возможно удастся вас убедить»!