Белек сел напротив, автомат не поставил, как обычно, рядом, а положил на стол, перед собой. Девушка все поняла. Подобралась, как испуганная зверушка, заговорила, не сводя с оружия глаз:
– Я не виновата… Помню только сон. Бредовый какой-то, странный. А после месячные пропали… Я обрадовалась сначала, дура. Думала, на руках меня носить станут. Как же, непорочное зачатие… Мать в покоях игумена прибиралась, слышала краем уха, что с такими делают, которым ветром надуло… Шепнула, чтобы помалкивала. Я и помалкивала. Только пуза-то не утаишь…
Белек молчал. Покручивал в пальцах патрон. Местное средство наличного расчета номиналом в чью-то жизнь.
– Что же делать мне теперь? - в глазах девушки стояли слезы.
– Постарайся поспать, - вздохнул Белек. - Тебе сейчас силы нужны…
Белек оказался прав, никто больше его тревожить не отваживался. Лишь ворчали по ночам хищники, не находя привычной своей трапезы. Белек еще подолгу изучал округу в оптику и старался не мелькать лишний раз на виду. Просто по инерции, в силу природной осторожности.
Но все же это произошло. Потому что все равно должно было произойти рано или поздно. Наивно ведь ожидать тихого конца от старости в нынешнюю-то эпоху. Да еще и при выбранном образе жизни…
Белек не слышал выстрелов, не видел стрелка. В первые секунды он вообще не осознал случившегося. Просто что-то горячее резануло по ногам, впилось в живот. Качнулось серое небо, в спину ударила земля. И боль разлилась по телу оглушительным колокольным звоном. Белек зацепил скрюченными пальцами ремень автомата, потащил к себе. Позади навис чей-то силуэт, нога в высоком берце откинула оружие.
– Я приказывал брать живым.
– Так он живой…
Откуда-то сверху, с отвесной скалы, проворно соскользнул боец в снаряжении альпиниста. Отщелкнул зажим, перехватив поудобнее бесшумный «Винторез».
«Спецы», - констатировал Белек с каким-то мрачным удовлетворением.
То, что не удалось целому колхозу, оказалось под силу всего троим. Рядом стояли не обыватели, волею случая взявшиеся за стволы. Поступь рыси, скупые, нарочито небрежные движения выдавали профессионалов. Так что все по-честному. Плетью обуха не перешибешь…
– Промедол ему дай. Свой.
– Добро только переводить…
– Выполнять!
Прямо через рукав куртки Бельку сделали инъекцию, подложили что-то мягкое под голову. Боль тотчас же отступила, утихло головокружение. Рядом присел на корточки боец с капитанскими погонами. Сам сухой, поджарый, с колючим цепким взглядом.
– Говорить можешь?
– Могу, - Белек закашлялся.
Что-то подступало к горлу, лезло изо рта липкими пузырями.