Далеко от такого рода мыслей, но рядом с ним сидел Арчибальд Зальцманн и морщил нос от едкого запаха средства для полировки, который исходил от темной поверхности стола. Зальцманн пришел в Римскую курию со стороны, что заставило поволноваться всех клерикальных завистников. В юном возрасте, а в Ватикане это около шестидесяти, он стал просекретарем по образованию и заведовал всеми церковными университета ми и другими учебными заведениями. Не раз завистники порицали его за то, что у него нет церковного образования.
Напротив Зальцманна, спиной к окну, сидел глава Институ та по делам религии Джон Дука, как всегда, в сером фланелевом костюме. Оп явно скучал, на лице застыла чуть заметная ироничная улыбка, которая отличала его от всех присутствующих.
В глубокой печали, по правую руку от Дуки, сидел профессор Джек Тайсон, сын легендарного гарвардского профессора Джона Тайсона, который предложил Ватикану заменить ори гинал Туринской плащаницы фальшивкой. Пытаясь скоротать время, он тихо барабанил по столешнице пальцами правой
1'\ кн. Если прислушаться, можно было помять, что он высту-| икает «Марш гладиаторов».
)то вызывало недовольство монсеньора Абата, личного секретаря кардинала Бруно Моро, который уселся возле Тайсона • карандашом и пачкой чистых листов. Он собирался все запротоколировать: кардинал был уверен, что только написанное, но не произнесенное слово имеет значение. Абат негодующе посмотрел на Тайсона, но это не подействовало. Тогда момсеньор сделал знак, и профессор, извинившись, прекратил илрабанить по столу.
Кроме Тайсона, который прилетел на встречу специально п) Массачусетса и впервые оказался в стенах Ватикана, всех метальных присутствующих здесь людей объединяло одно - они были ярыми противниками государственного секретаря, кардинала Филипно Гонзаги.
– Я пригласил вас всех сюда в столь поздний час, - разорвал напряженную тишину хриплый голос кардинала Моро, который поднялся из-за письменного стола и пересел во главу трапезного, - потому что здесь, в этих стенах, было совершено страшное преступление.
Кардинал сделал приглашающий жест начальнику тайного архива Папы.
И без того угрюмое лицо Саччи помрачнело еще больше, п он, не взглянув на монсеньора, сказал:
– Плащаница Господа нашего Иисуса, предположительно оригинал, исчезла из сейфа тайного архива.
Франтишек Завацки взволнованно вскочил с места.
– Что значит «исчезла», брат во Христе? Вы не могли бы выражаться яснее? - потребовал он.
– Исчезла - это значит, что ее там больше нет! - Архивариус поднял глаза.
– Погодите, - вмешался Арчибальд Зальцманн, - насколько мне известно, тайный архив Ватикана защищен не хуже государственного банка Англии. И на этой планете есть только три человека, которые беспрепятственно могли туда попасть..)то его святейшество, государственный секретарь Гонзага, и вы, монсепьор, глава тайного архива. И это весьма ограничивает круг подозреваемых. Разве не так?