— Скажите, вы что-нибудь знаете о стрельбе из нейробластера, которую кто-то устроил сегодня утром в торговом центре?
— Боже мой, конечно! А что, об этом уже сплетничают даже в Доках-и-Шлюзах?
— Э… — Этан наконец понял причину некоторого взаимного непонимания в их диалоге: её, конечно же, сбивал с толку его красный комбинезон. — Я не живу на Станции.
— Да, я сразу поняла по Вашему акценту, — откликнулась девушка. Она спустила ноги со стола, села нормально и оперлась подбородком о ладонь. Глаза её положительно сияли. — Зарабатываете себе на проезд по Галактике? Или просто случайно застряли на Станции?
— Э, гм, ни то, ни другое… — Этан продолжал улыбаться, потому что улыбалась она. Интересно, это так полагается при разговоре между мужчиной и женщиной? Ни Куинн, ни экотехник не использовали мимику так активно. Однако Куинн сама признала себя нетипичной, а экотехник точно была со странностями. — Да, так насчёт этой перестрелки…
— О, а вы говорили с кем-то, кто там был? — её улыбка стала чуть менее лучистой, и она села попрямее, явно прислушиваясь к его словам. — Нам нужно больше свидетелей.
Осторожность никогда не повредит, подумал Этан.
— А… а зачем?
— Чтобы выдвинуть обвинение. Этот тип, конечно, утверждает, что выстрелил случайно, когда похвалялся оружием перед приятелем. Но информатор, который сообщил нам об этом случае, утверждал, что на самом деле он стрелял в человека, который убежал. Ну и вот, наш информатор испарился, а со всеми остальными так называемыми свидетелями обычная история — рассказывают всё с драматическими подробностями, но если их загнать в угол и допросить как следует, всегда оказывается, что в самый момент стрельбы они смотрели в другую сторону, или застёгивали ботинок, или ещё что-нибудь в том же духе. — Она вздохнула. — Так вот, если нам удастся доказать, что этот тип с нейродеструктором стрелял в кого-то, то его депортируют. Но если это был случайный выстрел, то мы можем только конфисковать незаконное оружие, оштрафовать владельца и отпустить его. Что нам и придётся сделать в ближайшие двенадцать часов, если мы не сможем доказать, что он действовал с намерением причинить вред.
Рау арестован? Улыбка Этана стала блаженно-неземной.
— А что с его другом?
— Тот, конечно, поддерживает его историю. За ним мы ничего не обнаружили, так что его пришлось отпустить.
Значит, Миллисор на свободе, если он правильно понял слова сотрудницы Безопасности. Улыбка Этана погасла. А есть ещё Сетти, которого Этан вообще никогда не видел и не узнает, даже столкнувшись лицом к лицу. Этан сделал вдох.