– У нас нет времени на эту ерунду.
– Но это же нелепо. Альма должна что-нибудь поесть…
– Позвольте мне самому уладить этот вопрос. Что ей сейчас требуется, я знаю гораздо лучше, чем скандинавский плейбой.
– Пожалуйста, Майкл, – стала умолять его Альма. – Пожалуйста, не устраивай сцен. Пойдем в зал и потренируемся. У нас совсем мало времени. Пойдем, Майк.
Она с силой потянула своего партнера в сторону танцевального зала. Бросив еще один гневный взгляд на Дитера, Майкл позволил увлечь себя в этом направлении.
В комнате собралось довольно много зрителей. Они расселись небольшими группами за маленькие столики, стоящие вокруг танцевальной площадки. Около двух десятков пар танцевали под быструю музыку; четыре из них были одеты в бальные наряды – они готовились к выступлению. Альма и Майкл присоединились к ним.
– Не разговаривай больше с этим парнем, – приказал Майкл. – Он везде сует свой нос и создает только одни проблемы.
– Но он хотел как лучше, Майк.
– Дорога в ад вымощена благими намерениями. Держись от него подальше. Он – один из тех, кто думает, будто знает все лучше других. Но что касается танцев, он не имеет об этом ни малейшего понятия.
– Как бы то ни было, Майк, мне очень хочется есть. Я просто умираю от голода.
– Всему свое время. Мы потренируемся пятнадцать минут, а затем попьем кофе и съедим по паре бутербродов. После этого у нас еще останется время обговорить все детали. Хорошо?
Она кивнула. Похоже, ей больше ничего не оставалось. Они танцевали пятнадцать минут, не обмолвившись ни единым словом, и Альма почувствовала, что недовольство друг другом привело к нарушению внутренней гармонии между ними. Майкл либо не ощущал этого, либо просто игнорировал. В конце концов он подвел ее к краю площадки:
– Время подкрепиться.
Гостиная почти опустела. Большинство гостей отправились пообедать или занять места в танцевальном зале, чтобы посмотреть на выступления. Официант быстро принес две большие тарелки с бутербродами с гусиным паштетом и копченым лососем и горшочек горячего кофе.
Но Альма вдруг почувствовала, что не может есть. Осознание собственной вины действовало на нее угнетающе. Съев один бутерброд, она просто не смогла проглотить больше ни крошки. Но заставила себя выпить две чашки кофе, так как вдруг ощутила, что на нее наваливается усталость.
– Давай вернемся в зал, – попросила Альма. – Я больше не могу есть.
– Но ты почти не притронулась к еде.
– Мне достаточно. – Альма чувствовала, что если она сейчас не встанет и не начнет двигаться, то заснет прямо на месте.
– Что ж, хорошо. А теперь необходимо сосредоточиться на полчаса.